События на Украине, подтолкнувшие Финляндию и Швецию подать заявки на вступление в НАТО, мотивировали уже входящую в Североатлантический альянс Данию пересмотреть свое традиционное неучастие в политике безопасности и обороны Евросоюза. 1 июня Копенгаген проведет референдум по вопросу отмены своего права и дальше манкировать участием в коллективных военных операциях ЕС и решениях в сфере безопасности, которое страна отвоевала себе у Брюсселя 30 лет назад. Аргументы сторонников и противников — в материале «Известий».
А Дания созрела
Дания — одна из стран-основательниц НАТО — всегда отличалась своей евроскептичностью. Начать хотя бы с того, что в 1992 году датчане сначала отклонили Маастрихтский договор — основополагающий для Евросоюза. И чтобы как-то убедить Данию все-таки стать частью большой европейской семьи (это в итоге произошло годом позже), стране позволили вступить в ЕС с четырьмя важными оговорками. Так, Копенгаген получил право отказаться от введения евро, не признавать равноценность европейского и датского гражданств, не участвовать в общеевропейской политике в области правосудия и внутренних дел, а также не примыкать к общей для Евросоюза политике в сфере безопасности и обороны.
И когда ЕС отправлял своих людей куда-либо в рамках общей политики безопасности и обороны, Дания участвовала только в гражданских, но не военных операциях. При этом страна не принимала участие в обсуждении и принятии законов, касающихся оборонной сферы, и, разумеется, не отчисляла денег в соответствующие структуры. Согласно ряду оценок, за три десятилетия существования такого карт-бланша Копенгаген воспользовался им 235 раз.
Но после событий на Украине правящие круги Дании увидели в том, чтобы быть не как все, скорее минусы, нежели плюсы. К примеру, когда на фоне российской спецоперации в зале заседаний в Брюсселе шли дискуссии об общих подходах к военным закупкам и кибербезопасности, представителей Дании тут же просили покинуть помещение. Кроме того, Копенгаген лишил себя возможности участвовать в составе новых сил быстрого реагирования в рамках новой стратегии ЕС.
На этом фоне в Дании стали звучать опасения, что такое обособление потенциально сделает страну более уязвимой перед внешними угрозами, чем большинство других государств-членов ЕС. В итоге там решили пересмотреть свой отказ от участия в общеевропейской политике обороны и безопасности.
Как пояснил «Известиям» замглавы Центра военных исследований Копенгагенского университета Кристиан Себи Кристенсен, первопричиной всей затеи с референдумом на сей счет, разумеется, стали изменения в европейской безопасности после февральских событий на Украине. Но в рамках этого общего объяснения есть еще три причины, по которым сторонники отказа Дании от своих особых прав, сочли голосование хорошей идеей.
— Во-первых, исключение Дании из процесса принятия решений Евросоюза по вопросам обороны в течение некоторого времени вызывало растущую озабоченность правоцентристов, — отметил датский эксперт. — Во-вторых, в связи с существенным перевооружением Германии также можно ожидать новой, более масштабной и важной роли ЕС. В-третьих, конфликт высветил более общий вопрос национальной идентичности — должна ли Дания быть полностью европейской страной или находиться на обочине европейской политики.
К слову, в публичном пространстве правящие политики упирали как раз на необходимость сделать Данию более европоцентричной. «Дания принадлежит к сердцу Европы без каких-либо оговорок», — заявила премьер-министр Метте Фредериксен, объявляя в марте о планах проведения общенародного референдума 1 июня. «В то время, когда нам нужно бороться за безопасность в Европе, нам нужно быть более сплоченными с нашими соседями», — сказала она же уже 28 мая, убеждая сограждан проголосовать за то, чтобы примкнуть к ЕС в оборонной политике. Схожий посыл — о том, что отказ Дании от своего прошлого неучастия станет «сильным сигналом» объединенной Европы — озвучивал и глава МИД королевства Йеппе Кофод.
Pro & Contra
В случае одобрения на референдуме вопроса об участии в общеевропейской политике в сфере обороны и безопасности Дания сможет не только включаться в совместные военные операции ЕС, вроде миротворческой миссии в Боснии и Герцеговине или миссии по борьбе с пиратством у берегов Сомали, но и приобретать вооружения в рамках программ всего ЕС. При этом, как убеждал на днях общественность официальный представитель правящих социал-демократов Могенс Йенсен, НАТО останется основным инструментом защиты и безопасности Дании, а ЕС станет лишь дополнением к этому.
В пользу отказа от особых прав страны внутри ЕС сейчас агитируют 11 из 14 политических партий. Однако есть у этого и три ярых противника — две крайне правые политические силы, хорошо известные своими евроскептическими позициями, и одна крайне левая партия.
Главным аргументом тех, кто желал бы оставить всё как есть, служат опасения, что, отказываясь от привилегий, Копенгаген рискует быть втянутым в общеевропейскую армию, разговоры о создании которой не первый год форсирует французский президент Эммануэль Макрон.
«Я очень боюсь, что ЕС начнет строить что-то параллельное тому, что происходит в НАТО, и я бы предпочел тратить деньги, время, ресурсы и солдат на последнее», — пояснил мотивацию противников депутат Европарламента от правой Датской народной партии Петер Кофод.
И хотя датское правительство уже пообещало — когда (и если) речь зайдет о создании наднациональной армии ЕС, в стране проведут очередной референдум по теме участия в этой структуре, возражений противников это не сбило.
Согласно опросам общественного мнения, большая часть датчан все-таки созрела проститься с суверенностью страны в вопросах обороны и безопасности. Причем ближе к референдуму число сторонников этой идеи заметно выросло. Если по данным компании Epinion от 11 мая, голосовать за отказ от традиционного воздержания Дании были готовы 38% избирателей, то к началу этой недели, по данным Voxmeter, таких насчитывалось уже 48%. 31% респондентов, исходя из тех же данных, предпочел бы оставить всё на своих местах, а еще 21% отнес себя к неопределившимся.
Однако исход голосования не предрешен. В прошлом датские власти уже пытались пересмотреть другие оговорки, прописанные при вступлении в ЕС. Положение о том, что европейское гражданство не заменит национальное гражданство оказалось неактуальным, поскольку со временем это стало общей практикой всех стран ЕС. А вот отписаться от пункта о не введении евро Копенгаген так и не смог — вопреки широкой политической поддержке и позитивному настрою профсоюзов, в 2000 году датчане отказались что-либо менять в валютном вопросе. Провалом закончился и референдум 2015 года, на котором страна хотела покончить со своим неучастием в общеевропейской системе правосудия и внутренних делах ЕС.
И как показала практика, большинство избирателей, не определившихся накануне тех связанных с Европой плебисцитов, в итоге голосовало против любой предполагаемой сдачи полномочий Копенгагена Брюсселю. Так что не исключено, что тот же сценарий ждет Данию и на этот раз.
