Вопреки расхожему мнению о «колл-центрах» в колониях, телефонные мошенники уже давно «работают» на воле. Безусловно, этот вид афер зародился в местах не столь отдаленных, где в распоряжении зэков были телефоны, данные родственников таких же сидельцев, ну и искусство перевоплощения. Но силовики активизировались, да и граждане научили разоблачать таких жуликов, и в лагерях этот бизнес почти сошел на нет. Во-первых, звонки быстро отслеживаются, а технически обеспечить анонимность в колонии сложно, во-вторых, уже давно есть запрет от криминалитета на такие звонки без одобрения, дабы не ухудшать положение сидельцев.
Сейчас же телефонные аферы можно смело отнести к деяниям организованной преступности. Для развода на деньги злоумышленники привлекают «пробивщиков» (люди, которые занимаются сбором и анализом персональных данных потенциальных жертв), современные технические средства (звонки с подменных номеров, изменение голоса), а также используют анонимные каналы общения и даже политические особенности отношений между странами.
Как правило, участники этой цепочки не знакомы друг с другом, и ответственность за преступления несут низшие звенья. Речь о курьерах, работу которых координируют из «колл-центров». Именно они в большинстве случаев отдуваются за всю банду. Мой знакомый, уроженец одной из Северо-Кавказских республик, назовём его Аслан, недавно попался полицейским именно за телефонное мошенничество.
— Как ты вообще попал в этот «бизнес»?
— Мне нужны были деньги. Земляк, который сейчас сидит в тюрьме, дал контакты Рустама, тот взял меня на работу.
— Ты знал, в чем суть дела?
— Сначала думал, просто буду курьером. Меня порекомендовали как человека из силового блока, я служил в горячей точке, работал в охране, есть разрешение на травмат.
— А когда узнал, что деньги нужно забирать у бабушек?
— На первом же выезде.
— Расскажи о нем максимально подробно.
— Созвонился с незнакомым человеком, тот меня отправил на адрес. Мне нужно было сказать старушке, что я от Олега Петровича. Женщина отдала мне полиэтиленовый пакет с наличкой. В нем также были вещи первой необходимости: кружка, ложка, бритвенные принадлежности. Выйдя из подъезда, я позвонил координатору, но тот не взял трубку. Через какое-то время мне написал Рустам — скинул адрес на севере Москвы, где я должен был встретиться с незнакомым мне человеком и передать пакет. На месте — а это была вип-комната в кальянной — мужик забрал пакет, выкинул из него всё кроме денег, а из пачки отсчитал десять процентов от суммы — 30 тысяч рублей, и выдал мне. Когда все было сделано, мы созвонились с Рустамом. Он поздравил меня с успешным делом, спросил, доволен ли я, а на мой вопрос, почему выбросили вещи, расказал всё, как есть.
— Что именно?
— Что это бизнес, и я в деле, что «старшие братья» отзывались обо мне, как об ответственном человеке, и, вскоре, когда я проявлю себя, моё финансовое положение заметно улучшится. Я поддался уговорам — и самого Рустама, и тех, кто нас свёл. И решил продолжить.
— Как часто ты ездил по адресам?
— Не часто, но так, чтобы денег хватало. И на жильё, и на женщин, и на завтрак в «Живаго», и на банкет в «Ишаке» (называет свои любимые питейные заведения – прим. авт.) , и на дорогие такси (Аслан действительно последнее время передвигался исключительно на «Майбахах» — прим. авт.). Дела есть всегда, можно хоть пять, хоть десять адресов делать. Но я поставил себя так: брался только за жирные заказы от миллиона рублей.
— Даже так… То есть заказчики были в тебе заинтересованы?
— Конечно. Я, не стесняясь, говорил, что не на помойке себя нашёл.
— Общался с другими курьерами? Кто брался за менее привлекательные темы?
— Это бывшие зеки, маргиналы, иногда, знаю, даже таксистов в тёмную прибалтывают забрать небольшую посылку. Конечно, общался, хотя это не приветствуется. У нас были строгие правила: не знакомиться с подельниками, на случай, если кого-то примут, чтобы пойманный не смог никого сдать. Но как не пообщаться с тем, кого ты видишь несколько раз на неделю? Речь о старшем курьере.
— Кто он?
— Его звали Коля, он молдаванин.
— То есть это не чисто кавказская тема?
— Нет, конечно. Я тоже так сначала думал, действительно курьерами работают многие мои земляки. Но ставка в основном на тех, кто более менее близок к славянской внешности, ведь зачастую курьеру нужно представиться помощниками следователя, сотрудниками службы безопасности. Так что работали и русские, и украинцы. Молдаване благодаря Николаю некоторое время были в большинстве — он подтянул своих знакомых. Но потом для них всё закончилось печально.
— Их посадили?
— Кого-то посадили, кто-то, узнав об этом, прихватил кэш и ушел на дно. Но у тех, кого задержали, был полный «фарш»: переписки, звонки.
— Эти события как-то отразились на твоей работе? Искали тех, кто сбежал с деньгами?
— Рустам поставил меня старшим курьером. Я бы не сказал, что он очень переживал за потерянные деньги. Было ясно, что это не первый кипеш на его памяти. После случившегося он спросил, есть у меня знакомые менты, чтобы выяснить, не задерживали ли тех, кто сбежал, но у меня нет такой возможности.
— Какие у тебя были обязанности и условия «работы» после повышения?
— Во-первых, я учел опыт Колиной бригады и ввёл обязательные правила: все переговоры только по мессенджерам. Переписки стираются на всех устройствах, если человек не выходит на связь больше суток. Перемещение только на левых авто — такси, каршеринг. Парковаться в соседнем дворе, подальше от адреса. Входить за деньгами только в маске и в перчатках. Никаких переводов между курьерами и старшим курьером — некоторые ленились встречаться с Колей и переводили ему деньги на карту. Я получил возможность приводить своих людей и получать за них процент. Плюс 10 процентов с общей суммы.
— Расскажи, кто и как становится IT-мошенником?
— С улицы точно так попадёшь. Только по знакомству. Как правило, рекомендуют зэки, в том числе и те, кто сами по этим темам попал за решётку. Они понимают, что ссориться с Рустамом не стоит, и получают процент за тех, кого привели уже из-за решётки. Много людей приходит по наводке из Турции — там хорошо себя чувствуют диаспоры и криминальные авторитеты. Людей устраивают просто подзаработать, подтягивают должников. Рустам сам общается с каждым. Новичкам устраивают проверки — тот, кто звонит жертвам, всегда знает до копейки сумму, а перед курьером разыгрывается спектакль, — мол, неизвестно, сколько денег отдаст старик или старушка. И тут падкие на легкий кэш прокалываются, утаивают суммы. Наказывают их старшие курьеры, как правило, люди с лидерскими качествами и силовой поддержкой. К тому же новым курьерам первое время не дают жирные заказы.
— Получается, ты знал весь оборот этой мафии. Сколько денег через тебя проходило денег, и что ты с ними делал?
— Не думаю, что вся Москва и область была замкнута на мне. Наверняка я был одним из нескольких. Ведь поток заказов идёт чуть ли не постоянно. Напрашивается вопрос: когда у моей бригады не хватало рук и ног, то кто тогда ездил забирать деньги?
Через меня за сутки в среднем проходило несколько миллионов рублей. Самое большое — 6. Деньги нужно было собрать с курьеров, пересчитать, раздать все доли, а основную «котлету» везти в Сити. Там в одной из башен находится офис криптовалютной биржи. Там я создал аккаунт, установил приложение в телефон. Лично пополнял счёт в офисе, а доступ к аккаунту передал Рустаму, и он сам распоряжался деньгами. Каждую его операцию я соответственно подтверждал через телефон. Как правило, это был вывод средств.
— Можешь поподробнее рассказать про это место?
— Там эта контора не единственная, но если хочешь увидеть чёрный нал, то иди туда. Все в открытую, куча народу, китайцы, вьетнамцы с баулами денег, кавказцы, русские, молдаване, украинцы.
— Кстати, давай более подробно обсудим специфику работы с жертвами. Под какими предлогами их разводят?
— Предлоги все известны. Никто ничего нового не изобрёл: звонит либо «служба безопасности банка», либо «родственник» попавший в ДТП. Якобы надо решить вопрос с дознавателем или инспектором срочно на месте, либо со следователем.
— Курьеру говорят, под какой личиной заходить?
— Конечно. С тобой и с жертвой постоянно на связи операторы. Эти люди, как правило, находятся в одном помещении. Первые обычно ведут жертву, непрерывно удерживают собеседника, как на поводке. Жертва и в туалете разговаривает с оператором, и в отделении банка, и у порога, когда передаёт деньги курьеру. А вторые ведут курьера. Мне обычно звонила дамочка с украинским или белорусским акцентом, тоже меня вела и держала в курсе всего происходящего.
— Бывало, что операторы ошибались в чём-то?
— При мне нет. Наоборот, было такое, что отменяли заказ уже прямо перед квартирой. Операторы слышали, что что-то идёт не так. В моем случае пришёл муж пожилой москвички. Я прошёл пешком по лестнице мимо открытой двери в нужную квартиру. Заходить туда было рискованно.
Был один легендарный случай — мы называем его случай с ветераном КГБ. Тема обычная, пришёл курьер в квартиру к деду. Тот открывает дверь. Курьер ему: мол, такой-то, помощник следователя такого-то. Дед отдаёт пакет с деньгами, желает хорошего дня. А потом, в этот же день курьера принимают. В итоге, оказалось, что весь процесс пенсионер снял на камеру телефона, отдал деньги, чтобы был законченный эпизод, и обратился по горячим следам в полицию. Находка для погон!
— Что ты знаешь об этом Рустаме?
— Сначала я думал, что он один из нас. Но потом задержали одного моего знакомого, чеченца. Стали качать этого Рустама по телефону, вопрос подняли до самого «Отеля» («Президент-отель», считается неофициальной резиденцией чеченской диаспоры – прим. авт.). Оттуда люди дотянулись до него, правда опять же по телефону, и тот вроде бы зашевелился. Мне передавали слова Рустама: мол, всем не поможешь. Но я понял, что у него в Москве есть штатный адвокат на такой случай. Рустам отправил его — в итоге проблема решилась. И уже потом босс пригласил тех, кто на него надавил, попить с ним чай в Одессе. По слухам, Рустам — не настоящее имя, он вроде бы с Украины, но принял Ислам, хорошо подкован в вопросах веры, и хорошо разбирается в географии столицы.
— Его люди работают только в Москве?
— Да ты что, в Москве сейчас почти никто не работает, очень быстро стали ловить курьеров. Если делают, то стараются только жирные темы поднимать. Тенденция перехода в область была в разгаре ещё в мое время. А так, запросы на ребят идут по всем крупным городам. Сейчас у операторов такие программы появились, что они голос меняют — как пранкеры. Находят в соцсетях видео внуков и детей жертв и на основе этих образцов лепят свой спектакль.
Вот слышал такую схему: звонят бабушке на стационар, говорят голосом внука: мол, он переходил дорогу в неположенном месте, и из-за этого случилось ДТП. Сам он в порядке, но в аварии пострадала девочка и тут нужно 800 тысяч рублей — оплатить ей лечение. Иначе внук сядет в тюрьму. И сходу объявляют, решить надо прямо сейчас, нужно внести хотя бы часть. А дальше смотрят насколько клиент готов раскошелиться. При этом внучок находится где-нибудь на Мальдивах, что можно было узнать по его странице в «Инстаграме», и на берет трубку. Ну и эмоции, крики, плач в трубку, как же без этого. Операторы очень хорошо умеют актерствовать.
— Как поймали тебя?
— Отследили по такси. Хоть и заказывал с аккаунта другого человека, все равно вычислили. Доказухи мало, все переписки стёрты, эпизод один. Адвокат говорит, условно дадут. Ну, или пару лет.
