После просмотра сериала сложилось вполне конкретное мнение: авторы предложили зрителю этакий пронизанный импрессионизмом кино-клип продолжительностью восемь серий. Скорее даже историческую мозаику, отдельные фрагменты которой порой очень далеко «разлетелись» друг от друга по смысловой нагрузке, по времени.
Однако, судя по уже появившимся в соцсетях отзывам, для многих зрителей этот фильм стал визитной карточкой далекой эпохи. Используя фразеологию знаменитого отечественного режиссера: «Верю!»
А ведь авторы далеко не все характерные для русского средневековья приметы времени отразили (не захотели отразить?) в своем сериале.
Мы постарались в этой публикации более подробно коснуться лишь одной из тем, относящихся к жизни наших предков в период царствования Ивана IV. Наиболее закрытой и пикантной.
Русская камасутра
Соотношение мужских и женских персонажей в «Грозном» сложилось по воле его создателей заметно в пользу представителей сильной половины человечества. Однако в большинстве сцен с участием слабого пола ничего намекающего на категорию «18+» и в помине нет.
Это, вроде бы, полностью соответствует реалиям того времени. По крайней мере, правилам этики, официально существовавшим в середине 16-го столетия.
Судите сами. Вот лишь некоторые постулаты, диктовавшие тогда нормы близких отношений между мужчиной и женщиной. Их можно вычитать в знаменитой, ставшей основополагающей на долгие десятилетия книге «Домострой», которую написал духовник Ивана Грозного протопоп Сильвестр (этот персонаж довольно часто присутствует на экране в первых сериях нынешнего фильма). Монах собрал воедино все существовавшие на тот момент «отеческие наставления» о правильном образе жизни. Одна из частей его книги посвящена как раз тому, как жить в семье и вести хозяйство.
По нормам «Домостроя» спутника жизни молодым выбирали их родители, а потому «любовь-морковь» между будущими супругами тогда вообще чаще всего «выносилась за скобки», как нечто абсолютно не существенное.
Выйдя замуж, женщина попадала фактически «на самоизоляцию»: вынуждена была почти безотлучно жить на подворье, занимаясь хозяйством, воспитанием детей, но отнюдь не расхаживать праздно по соседкам да на прогулки. Главное ее предназначение – «Богу и мужу угодить». При этом, согласно домостроевским нормам, жена должна быть добра, «чиста и послушна», трудолюбива, молчалива… И в любом деле — ни шагу, не посоветовавшись с супругом!
Впрочем, все же какое-никакое общение с окружающими предполагалось. Например, в случае, если гости в дом пожаловали. На сей счет книга также давала строгие указания: «Гости, коли случатся, за столом сесть и в лучшее платье переодеться, и беречься жене от пьяного пития. Муж пьян — дурно, а жена пьяна — и в миру непригоже. С гостями беседовать о рукоделии, о домашнем хозяйстве. Чего не знаешь, то спрашивать вежливо и ласково, и кто что укажет, на том низко челом бить».
Если выкроилось у женщины свободное от забот по хозяйству время, проводить его следовало за рукоделием. Просто так праздно поболтать с домашними — это уже грех. А вот еще большие проступки: «Плохо, если жена блудит, бражничает, клевещет и общается с волхвами».
У наших предков считалось правильным, если муж «вразумления ради» наказывал свою провинившуюся половину. Причем отнюдь не только словесным внушением. При этом домостроевские правила советовали «вразумлять» не прилюдно, а оставшись с женщиной наедине. Многие мужчины так и поступали, хотя, все равно, сам «воспитательный процесс» или его результаты чаще всего становились заметны окружающим.
«Битье жен – в России вещь обычная», — писал немецкий ученый и путешественник Адам Олеарий, несколько раз посещавший Московию в XVII веке. С учетом крайне медленных социальных изменений в общественной жизни в средние века вполне можно использовать такое его резюме применительно к веку предыдущему.
В заметках Олеария попадаются и другие весьма примечательные описания русского семейного быта, которые, правда, не очень хорошо стыкуются с положениями «Домостроя»: жизнь реальная далеко не всегда походила на жизнь по книжным правилам.
«Если между мужем и женой возникнут недовольство и драки, то причиною являются иногда непристойные и бранные слова, с которыми жена обращается к мужу».
У того же автора находим упоминание о способах добиться развода, если семейная жизнь не задалась. В средние века изобилия вариантов здесь не было. Чаще всего тот из супругов, кому жизнь с суженым под одной крышей стала невыносима, постригался в монахи. У мужчин был еще способ: получить желаемую свободу, отправив свою супругу в монастырь насильно. По существовавшим церковным канонам допускалось это в двух случаях: если жена оказалась бесплодна или уличена в измене. Вот последнее условие как раз давало «свободолюбцу» удобный шанс. Олеарий писал: «Рассердившись на жену по одной лишь подозрительности или по другим недостойным побуждениям, мужчина за деньги нанимает пару негодяев, которые с ним идут к судье, обвиняют и свидетельствуют против его жены. Будто бы они застали ее при том или ином проступке или блуде».
Ну вот мы и добрались до «этого самого».
Если уж в социалистические времена в СССР секса не было, то в средневековой России его не было стократно.
Суровая христианская мораль, сменившая в русских княжествах прежние языческие вольности после крещения Руси, ограничила плотские отношения между людьми частоколом строжайших запретов и ограничений. Начать с того, что интим был запрещен православным на протяжении всех четырех постов, а также по средам и пятницами, когда даже в «скоромные» недели следовало держать пост, и еще в некоторые определяемые церковным календарем особо строгие дни. В итоге из всех 365 суток в году у набожных супругов выкраивалось всего 50-60 «разрешенных» дней.
Но и в это счастливое время особо разгуляться не позволялось. За день можно было только один раз. И никаких подвигов! Все, что свыше этой скудной нормы, – тоже сугубый грех.
Любые ласки и даже возбуждающие поцелуи нормами церковной этики той поры запрещены. Насчет своего поведения в постели каждый из супружеской пары должен был регулярно отчитываться перед священником на исповеди. В числе задаваемых батюшкой типовых вопросов на тему о сексуальных прегрешениях был, например, такой: «Не влагали ль вы уста и перста ближним своим в места непотребные?»
За эти и другие обнаружившиеся на исповеди грехи провинившимся назначалось покаяние, епитимья: чаще всего человек должен был в течение указанного священником срока (порой весьма длительного) ежедневно читать дополнительно молитвы и бить земные поклоны перед иконами.
Разнообразие возможных поз? Средневековая русская камасутра предполагала всего лишь одну классическую позицию, известную впоследствии как миссионерская. Все остальные «гимнастические упражнения» — вне закона. Особенно строго осуждала церковь супругов, если они вдруг вздумали заняться любовью стоя. Объяснение понятное: в такой позиции процесс зачатия затруднен по чисто физическим причинам. А ведь именно зачатие будущего ребенка считалось оправданием интимных отношений между мужем и женой.
Теми же устоявшимися в быту нормами было определено, что хорошая, правильная жена не должна получать от «этого» никакого удовольствия и уж тем более не просить о подобном мужа. Лучше всего, если женщина вообще испытывает к интиму отвращение и соглашается на него лишь ради супруга.
Вышеописанным запретам и строгостям вполне соответствует большая часть из тех немногих любовных эпизодов, которые мы увидели в нынешнем сериале. В том числе – сцены между молодым царем Иваном и его первой женой Анастасией.
Однако есть ведь в России популярная поговорка: «Если нельзя, но очень хочется, то можно!» Оказывается, подобные же постулаты практиковали в средневековье и наши далекие предки.
Аморалка по-семейному
Лишь несколько коротких откровенно эротических мизансцен промелькнуло в «Грозном». Стрелец и будущий опричник Лука кувыркается на сеновале с великокняжеской служанкой Младой. Вторая жена Грозного Мария (черкешенка Мария Темрюковна) в смелой позе ублажает стареющего царя (а он потом ее за это обозвал «ведьмой распутной»)…
На самом деле в средневековой Москве творилось и кое-что покруче.
О существовавших вопреки всем церковным и домостроевским уставам интимных развлечениях наших пращуров рассказал историк Константин Борисов.
— У того же Олеария можно найти любопытную ремарку: «Насколько русские охочи до телесного соития и в браке, и вне его, настолько же считают они его греховным и нечистым. Кто пользовался плотскою утехою, в течение этого дня не должен входить в церковь».
Отнюдь не избегали в средневековой Руси достаточно смелых экспериментов по части настоящей «камасутры», не удовлетворяясь одной лишь узаконенной позой. На сей счет наши острые на язык предки даже поговорки сочинили. Одна из них такая: «Грех – когда ноги вверх, а как опустил – так Господь простил».
К слову сказать, в те времена наблюдался и еще один народный протест против жестких церковных канонов, касающихся сексуальной темы.
Согласно устоявшемуся мнению, защищаемому православными иерархами, самой правильной с позиций безгреховности была маленькая женская грудь, которая не вызывала бы у мужчины особого возмущения плоти. Рекомендовалось даже девушкам, молодым женщинам визуально уменьшать объемы своих прелестей, утягивая их тесным сарафаном или нося нарочито мешковатую одежду, скрывающую эффектные линии верхней части тела. Однако сами представительницы прекрасного пола отнюдь не хотели соглашаться с такими правилами. Мужчины, конечно же, были с ними солидарны.
А потому в моде были бюсты больших размеров. Те несчастливицы, которых природа обделила подобным богатством, пытались исправить положение путем различных ухищрений. В старых записях упоминается, например, рецепт особого снадобья, использовавшегося несколько веков назад женщинами в наших краях для стимулирования роста груди. Зелье готовили из нескольких компонентов, в числе которых растительное масло, отвар перечной мяты… А еще — несколько ложек женского молока.
Внебрачные отношения в эпоху Ивана Грозного были весьма распространены. Ярким маркером, подтверждающим этот факт, являются зафиксированные в исторических хрониках сведения об активном распространении на Руси именно в 16-м столетии доселе редко встречавшихся там венерических заболеваний, в том числе сифилиса.
Одним из рассадников разврата были общественные мыльни. Дело в том, что далеко не у всех крестьян, а тем более горожан имелись на подворье собственные бани. Кто-то, правда, приспособился мыться в жерле русской печи, но это все-таки не самое комфортное занятие. А потому для санитарно-гигиенического обслуживания населения в городах существовали общественные бани. Причем они были общими: мылись вместе, полностью раздевшись, и мужчины, и женщины. В такой обстановке далеко ли до греха?! Лишь много позже, в 1784 году императрица Екатерина Великая своим особым указом запретила использование общих бань.
Распространен был в те времена и – назовем так — внутрисемейный разврат. Причем его оправдывали «еще дедовскими традициями». Один из типичных вариантов, — регулярные интимные связи между зятем и тещей, в случае если молодые жили в доме родителей жены. Причем это были чисто «технические» взаимоотношения.
Логика простая: в ту пору дочерей отдавали замуж очень рано, — зачастую в 12-13 лет. В столь юном возрасте начинать регулярную половую жизнь девочке еще рано, а потому заботливая мамаша, оберегая свое чадо от возможных опасностей до той поры, пока «не войдет в женскую силу», заменяла ее собой на супружеском ложе: ведь не может же молодой муж «поститься» несколько лет, ожидая пока законная супруга наберет кондиции! Знал ли о таком мезальянсе тесть? – Скорее всего, в большинстве случаев знал. Ведь живя под одной крышей трудно утаить такие регулярные занятия любовью. Но, повторюсь, подобный интим считался оправданным обстоятельствами, и потому какие-то сцены ревности вряд ли возникали.
Существовала и другая разновидность внутрисемейной «аморалки», которую принято называть снохачество. Этот вариант становился возможен, если молодая деревенская семья селилась в доме родителей мужа. Естественно, абсолютным владыкой там был свёкр, который распоряжался хозяйственными делами, поручал ту или иную работу домочадцам. Порой он отправлял молодого супруга «в длительную командировку» — на отхожий промысел в отдаленные края.
Конечно, с экономической точки зрения это было вполне оправдано: семье деньги нужны на очередную серьезную покупку. Однако при том возникала и побочная пикантная ситуация. Воспротивиться напору хозяина-свекра осмеливалась далеко не всякая.
В хрониках упоминаются случаи, когда свёкр, имея греховные помыслы, специально, без особой надобности отправлял сына на заработки, чтобы в его отсутствие развлечься с оставшейся без мужика снохой. Довелось прочитать даже о ситуации, когда чересчур любвеобильный глава деревенской семьи отправил под благовидным предлогом из дома разом двоих своих сыновей и добрался до живших в доме их молодых жен.
Подозрительное отсутствие бороды
Интересно, многие ли зрители обратили внимание на характерную внешнюю особенность одного из действующих лиц сериала – Федора Басманова? Этот молодой красивый опричник ярче всего засветился в 6-й серии. Авторы сериала не пожалели хронометража на сцену буйного пиршества в царских апартаментах, когда он под одобрительные крики присутствующих во главе с самим Иваном Васильевичем лихо отплясывает на столе. Так вот Федор единственный из приближенных опричников не носит бороды, его щеки, подбородок гладко выбриты.
Такой штрих не случаен. Дело в том, что есть предположение об интимной связи царя Ивана с молоденьким Федором Басмановым. Вот что написал о нем в своей «Истории государства Российского» Николай Карамзин: «Федор, прекрасный лицом, гнусный душою, без коего Иоанн не мог ни веселиться на пирах, ни свирепствовать в убийствах». Другой известный историк, Сергей Соловьев приводит записанное современником высказывание князя Дмитрия Оболенского-Овчинина в адрес молодого Басманова: «Я и предки мои служили всегда с пользою государю, а ты служишь ему гнусною содомиею!»
Но, может быть, подобные обвинения всего лишь плод позднейших фантазий? В ситуации помог разобраться историк и исследователь Вильхельм Кайсер.
— Несколько лет назад мои немецкие друзья, увлекающиеся поиском тайников, обнаружили в подвале одного из деревенских домов в Альпах потайной бункер, судя по всему, оборудованный нацистами на исходе войны. Меня попросили помочь в атрибуции найденных там артефактов.
Среди прочих произведений искусства в тайнике оказалась небольшая — всего около 15 сантиметров высотой – старинная статуэтка, вырезанная из мрамора. Изображен царь Иван Грозный. Это подтверждается и узнаваемыми чертами лица, и полустертой надписью «IVAN» на подставке. Необычно однако то, что в руках у всемогущего русского царя не посох, не скипетр, не держава, а женская муфта! Что бы этот значило? Я начал копаться в литературе, посвященной истории моды, и выяснил, что данный предмет в руках мужчины того времени явно говорит о его гомосексуальных наклонностях.
По поводу такой специфической особенности знаменитого кремлевского правителя уже давно ведутся споры в научно-исторической среде. Однако на самом деле Иван Васильевич был отнюдь не исключением для своего времени. Вот что написано в одном из исследований: «Широчайшее распространение гомосексуализма наблюдается в эпоху Московской Руси, особенно в XV, XVI и XVII вв. Об этом пишут, иногда с удивлением или негодованием, почти все иностранные путешественники, оставившие свои описания пребывания на Руси, начиная с наиболее известных – Герберштейна, Олеария, Маржерета и т. д. Причем гомосексуальные склонности, по показаниям иностранцев, встречались во всех слоях населения, от крестьян до царствующих особ».
– Но как же суровые нормы церковной морали, властвовавшей в то время?
– Вот здесь-то, возможно, и скрываются многие причины жестокой междоусобицы, репрессий, которые столь характерны для периода правления Ивана Грозного. Насквозь религиозное миропонимание и мироощущение той эпохи входило в острое противоречие со специфическими наклонностями определенных кругов населения и приводило к ряду конфликтов между церковниками и носителями запретных сексуальных отклонений.
— А что известно об отношениях Федора Басманова и царя Ивана Васильевича?
— На эту тему можно найти вполне конкретное высказывание у Генриха Штадена – немецкого наемника, служившего опричником. В своих «Записках о Московии» Штаден упоминает об Алексее Басманове и его сыне Федоре, «с которым великий князь предавался разврату».
О проявлениях гомосексуализма в быту упоминается в «Домострое»: «И те бы священники и дьяконы и дьяки избранные учили своих учеников страху Божию и хранили во всякой чистоте и блюли их ото всякого растления, наипаче же от скверного содомского греха и рукоблудия и ото всякой нечистоты».
А вот цитата из послания митрополита Макария (одного из главных персонажей нынешнего сериала). В 1552 году он обратился к русским полкам, стоявшим в Свияжске под Казанью, с увещеванием. Владыка, в частности, гневался, что царевы воины «содевали со младыми юношами содомское зло, скаредное и богомерзкое дело».
Впрочем, в сериале «Грозный» гомосексуальная тема вообще никак не обозначена, если не считать упомянутого уже намека в виде чисто выбритого красавчика Федора Басманова.
