Перед вами третья часть серии, в которой автор резюмирует основные положения выдающегося труда Карла Менгера «Основания политической экономии». Она охватывает четвёртую и пятую главы книги и строит теоретическую основу вокруг обмена благами и цены благ. С кратким содержанием первой, второй и третьей глав вы можете ознакомиться здесь и здесь.
Глава IV — Учение об обмене
1. Основание экономического обмена
Менгер начинает с утверждения, что обмен для хозяйствующих субъектов не является как таковой самоцелью. Случаев торговли, когда производители одного и того же товара обмениваются друг с другом единицами этого товара просто ради самого процесса, очевидно, не так уж и много. Поэтому сделки по обмену совершаются на ради развлечения, а в качестве средства для удовлетворения других потребностей.
При помощи простого примера, Менгер наглядно демонстрирует преимущества обмена: предположим, что два земледельца, А и В, ранее вели изолированные домашние хозяйства. После необычайно обильного урожая у земледельца А имеется в распоряжении так много зерна, что он не в состоянии полностью использовать его для себя и своего домохозяйства. В свою очередь, земледелец В, сосед земледельца А, собрал в том же году превосходный урожай винограда. Но при этом его погреб всё ещё заполнен вином с прошлых лет, и поскольку ему не хватает дополнительных ёмкостей для вина нового урожая, он рассматривает возможность вылить часть старого хранящегося на складе вина, отличающегося не особенно хорошим качеством. Другими словами, у каждого земледельца наблюдается избыток одного блага и ощутимый недостаток другого.
Тот земледелец, у которого так много лишнего хлеба, должен совершенно отказаться от потребления вина, потому что у него вообще нет виноградников, а второй земледелец, не знающий куда девать своё вино, ощущает недостаток в пищевых продуктах. Словом, тогда как первый земледелец может оставить гнить на своих полях много мер зерна, одна бочка вина доставило бы ему немало удовольствия, которого он теперь лишен. И наоборот, второму земледельцу, решившему уже уничтожить не одну, а много бочек вина, несколько бушелей зерна очень пригодились бы в хозяйстве. Первый земледелец испытывает жажду, а второй голодает, а между тем обоим можно бы помочь — хлебом, который останется гнить на полях А, и вином, которое Б решил вылить. Первый земледелец мог бы тогда, как и прежде, наиболее полным образом удовлетворить потребности в пище свои и своей семьи, но, кроме того, удовлетворить и свою потребность в вине, тогда как второй, как и прежде, полно удовлетворил бы свою потребность в вине, но, кроме того, ему не пришлось бы голодать. Таким образом, очевидно, что мы столкнулись с ситуацией, когда в случае, если распоряжение определённым количеством благ А перейдёт к В и, наоборот, распоряжение некоторым количеством благ В перейдёт к А, потребности обоих хозяйствующих субъектов могут быть лучше удовлетворены, чем это было бы без обоюдной передачи благ.
В качестве более реалистичного сценария Менгер предлагает ситуацию, в которой у каждого из земледельцев образовалось не так много излишков продукции. Предположим, что у хлебороба имеется достаточно зерна, но его не хватит, чтобы удовлетворить все, пусть и менее важные, потребности. Например, после того как все насущные потребности в этом благе удовлетворены, оставшееся количество зерна он мог бы затем употребить на частичный откорм скота. Другими словами, его зерно теперь, по крайней мере, не пойдёт в отходы, в случае, если обмен не состоится. Хотя у виноградаря по-прежнему достаточно отличного вина, но его всё равно не настолько много, чтобы пришлось его выливать. У него и его семьи может быть еще достаточное количество, чтобы удовлетворить все свои потребности в выпивке на предстоящий год, а остальное может быть отдано слугам для повышения их морального духа. Эта ситуация интересна, потому что заставляет задуматься: если сейчас ни зерно, ни вино не испортится на полях или не будет вылито, есть ли вообще преимущество в том, чтобы между двумя земледельцами произошел какой-либо взаимообмен? Ответ почти всегда: да. Наименее важный бушель пшеницы (для откорма крупного рогатого скота) может иметь достаточно низкое значение для земледельца, выращивающего зерно, а наименее важный бочонок с вином (напиток для слуг) может иметь достаточно низкое значение для земледельца, выращивающего виноград, так что обмен указанными количествами может причинно привести к удовлетворению более важной потребности для хлебороба и более важной потребности для виноградаря. И в ситуации взаимообмена они оба увеличивают своё благосостояние.
Таким образом, выгоды от взаимной передачи благ зависят от трёх условий: (1) один хозяйствующий субъект должен владеть количествами благ, представляющими для него меньшую ценность, чем другие количества благ, находящиеся в распоряжении другого хозяйствующего субъекта, который оценивает эти блага обратным образом, (2) оба хозяйствующих субъекта должны осознать эту взаимосвязь, и (3) они должны обладать полномочиями для осуществления обмена благами.
2. Пределы экономического обмена
Менгер также открывает этот раздел с примера: предположим, что у американского поселенца, жителя фронтира, А есть несколько лошадей, но нет коров, в то время как у его соседа В — несколько коров, но нет лошадей. При условии, что у А имеются потребности в молоке и молочных продуктах, а у В — в тягловых животных, нетрудно заметить, что присутствует основа для обмена. В то же время обмен одной из лошадей А, например, на одну из коров В не обязательно исчерпал бы базу для экономических обменных операций между А и В в отношении этих благ. Очевидно также, что не обязательно должна существовать основа для обмена совокупных количеств, которыми они обладают. Тот, кто владеет, например, шестью лошадьми, сможет лучше удовлетворить свои потребности, если обменяет одну, две или, возможно, даже три своих лошади на коров поселенца В. Но из этого не обязательно следует, что А извлёк бы экономическую выгоду из этой меновой сделки, если бы он обменял всех своих лошадей на всех коров В. Хотя первоначальная экономическая ситуация создает основу для экономических обменных операций между A и B, следствием чрезмерного увлечения объёмов сделки может быть то, что потребности обеих участвующих сторон будут менее обеспечены, чем до обмена. Динамика, кажется, вполне очевидна.
Итак, как мы можем точно узнать, сколько нужно обменять? У Менгера есть пример и на этот случай. Предположим, что в девственном лесу, вдали от других хозяйствующих субъектов, живут два поселенца. Предполагается, что их потребности в точности совпадают. Чтобы обрабатывать землю, каждому из них требуется несколько лошадей. Наличие по-крайней мере хотя бы одной лошади в хозяйстве абсолютно необходимо для того, чтобы иметь возможность производить пищу, которая требуется для поддержания жизни его и его семьи. Вторая лошадь требуется для производства несколько большего количества пищи, необходимой для обеспечения себя и своей семьи полноценным питанием. Каждый из земледельцев мог бы использовать третью лошадь для транспортировки столь необходимых ему древесины и дров из леса в свой бревенчатый домик, для перевозки груза песка, камней и т.д., а также для работы на поле, на котором он будет выращивать изысканные продукты питания для собственного удовольствия и для удовольствия своих близких. Четвертая лошадь будет использоваться исключительно для удовольствия, а пятая — только в качестве замены в случае, если одна из других лошадей окажется в недееспособном состоянии. Но никому из переселенцев не понадобится шестая лошадь. Предполагается также, что каждому из них понадобилось бы по пять коров, чтобы полностью удовлетворить свои потребности в молоке и молочных продуктах, при этом существует одинаковая градация важности потребностей в этих продуктах, а также то, что шестая корова не может быть использована ни одним из них.
Приведённый выше пример может быть представлен в числовом виде. Можно представить важность удовлетворения потребностей, которые обеспечиваются собственностью двух поселенцев с помощью набора чисел, уменьшающихся в арифметической прогрессии, например, с последовательностью 50, 40, 30, 20, 10, 0. Если предположить, что А, первый переселенец, имеет 6 лошадей и только одну корову, в то время как В, другой поселенец, имеет одну лошадь и 6 коров, то последовательная степень важности удовлетворения потребностей, обеспеченных имуществом двух переселенцев, может быть представлена в следующей таблице:
Из того, что было сказано ранее, легко понять, что основа для экономических обменных операций здесь присутствует. Значение одной лошади для А равно 0, а значение второй коровы для него равно 40. С другой стороны, для В одна корова имеет значение 0, в то время как вторая лошадь имела бы значение 40. Таким образом, и А, и В могли бы обеспечить значительно лучшее удовлетворение своих потребностей, если бы А отдал В лошадь, а В отдал бы А в обмен за неё корову. И нет никаких сомнений в том, что они на самом деле осуществят подобный обмен, поскольку являются хозяйствующими субъектами. После этого первого обмена значимость удовлетворения потребностей, обеспеченных собственностью этих двух человек, может быть представлена следующим образом:
Нетрудно определить, что каждый из двух участников сделки получил от этого первого обмена экономическую выгоду, эквивалентную прибыли, которая была бы получена, если бы его состояние было увеличено на благо, ценность которого для него равна 40. Однако также можно с уверенностью утверждать, что в результате этого первого акта обмена экономический потенциал был далеко не исчерпан, и имеются все основания для продолжения обменных операций. Поскольку лошадь по-прежнему имеет гораздо меньшую ценность для А, чем дополнительная корова (10 по сравнению с 30), в то время как для В корова представляет ценность только 10, а дополнительная лошадь имеет ценность равную 30. Следовательно, проведение ещё одной меновой операции вполне согласуется с экономическими интересами обоих хозяйствующих индивидов. Ситуацию после второго обмена можно представить следующим образом:
Начиная с этого момента, становится очевидным, что нет никаких гарантий, что дальнейшие обменные операции вообще состоятся. Для А лошадь имеет значение ценности равное 20, но если бы он обменял её на корову, то эта корова также имела бы ценность равной 20. Противоположная взаимосвязь верна и для В. Другими словами, нет никаких оснований для того, чтобы они проводили обмен, особенно при рассмотрении затрат, связанных с этой сделкой. Ситуацию после третьего обмена, если он всё же произойдет, можно представить следующим образом:
Если обмен будет продолжен, где А обменяет лошадь на ещё одну корову, а В заменит корову на ещё одну лошадь, то очевидно, что обе стороны понесут экономические убытки. A получил бы 10 в ценности от новой коровы, но должен был бы отдать лошадь, ценность которой для него составляла бы 30. В приобрел бы 10 в ценности от своей новой лошади, но должен был бы отдать корову ценностью в 30. Менгер подводит итог сложившейся ситуации: прежде всего, для каждого случая и для любого момента времени можно найти тот предел, до которого два человека смогут обмениваться своими благами на взаимовыгодной для них экономической основе. Но мы обнаружим, что они не могут переступить этот предел, не поставив себя в менее выгодное экономическое положение. Короче говоря, мы бы повсеместно наблюдали некий предел, при котором общая экономическая выгода, получаемая от обменных отношений, исчерпывается, и при превышении которого эта выгода уменьшалась бы в результате проведения последующих обменных операций, что делало бы обмен любыми дополнительными количествами благ экономически нецелесообразным. Этот предел достигается в том случае, когда у одного из двух участников сделки больше не остаётся каких-либо благ, которые представляют для него меньшую ценность, по сравнению с неким благом, находящимся в распоряжении второго участника, который в то же время оценивает оба предлагаемых к обмену блага, противоположным образом.
Менеджер завершает этот раздел, подчеркивая, что обмен почти всегда влечёт за собой расходы, которые вычитаются из общей экономической выгоды самого действия. Существуют расходы на фрахт, погрузочные сборы, пошлины, акцизы, премии за морское и другое страхование, расходы на корреспонденцию, комиссионные и другие издержки, связанные с продажами, брокерские сборы, расходы на упаковку, расходы на хранение, все расходы коммерческой банковской системы, даже расходы трейдеров и всех их сотрудников и т.д. По мнению Менгера, ряд людей ошибочно полагают, что отсутствие торговцев в физическом производстве товаров означает то, что их деятельность считается непродуктивной. Это, конечно, заблуждение, потому что в случае отсутствия обмена, потребности людей остались бы неудовлетворёнными, так как содействие получению в распоряжение необходимых благ никогда не оказывалось должным образом.
Глава V — Учение о цене
Цены, согласно Менгеру, являются лишь побочными проявлениями обмена, симптомами экономического равновесия между экономиками индивидов. Кроме того, Менгер отмечает, что легко было бы допустить ошибку в отношении величины цены как существенной характеристики обмена, и в результате этой ошибки можно было бы совершить ещё одну ошибку, рассматривая количество благ при обмене как эквиваленты. Авторы в области теории ценообразования, по мнению Менгера, сами запутались в попытках решить проблему обнаружения причин предполагаемого равенства между двумя количествами благ. Некоторые определили причину как одинаковое количество труда, затраченного на производство блага. Другие находили его в равных издержках производства.
Так как в процессе торговли всегда присутствуют транзакционные издержки, Менгер считает бесполезным смотреть на какое-либо предполагаемое равенство стоимости товаров, как на объяснение торговли и цен. Вместо этого, правильная теория цены должна быть направлена на то, чтобы показать, как хозяйствующие субъекты, в стремлении удовлетворить свои потребности как можно полнее, побуждаются к тому, чтобы предоставлять блага (т.е. определённое количество благ) в обмен на другие блага.
1. Образование цены при изолированном обмене
В предыдущей главе мы видели, что возможность экономического обмена благами зависит от того, что хозяйствующий субъект владеет благами, которые имеют для него меньшую ценность, чем другие блага, находящиеся в распоряжении другого хозяйствующего субъекта, который расценивает оба этих блага в обратном порядке. Давайте снова обратимся к примеру Менгера о хлеборобе и виноделе:
Предположим, что 100 мер зерна имеют для А такую же ценность, как и 40 мер вина. Другими словами, он будет готов обменять своё зерно на вино только в том случае, если ему придется отдать менее 100 мер зерна за 40 мер вина. Если А не найдет другого хозяйствующего субъекта, для которого количество зерна, не превышающее 100 мер, будет иметь большую значимость, чем 40 мер вина, то он никогда не сможет обменять своё зерно на вино. В этом случае для А отсутствовали бы какие бы то ни были основы для экономического обмена этими двумя благами. Но если А всё-таки найдет второго хозяйствующего субъекта, В, для которого, например, всего 80 мер зерна будет иметь равную ценность 40 мерам вина, то возникнут предпосылки для экономического обмена между А и В, и в то же время будет установлен второй предел для ценообразования. Если из экономического положения А следует, что цена 40 мер вина должна быть ниже 100 мер зерна (поскольку в противном случае он не получил бы никакой экономической выгоды от сделки), то из экономического положения В следует, что за 40 мер его вина должно быть предложено большее количество зерна, чем 80 мер. Следовательно, какая бы цена ни была окончательно установлена за 40 мер вина в экономическом обмене между А и В, она должна формироваться между 80 и 100 мерами зерна, выше 80 и ниже 100 мер.
Легко заметить, что А мог бы лучше обеспечить удовлетворение своих потребностей, даже если бы ему пришлось отдать 99 мер зерна за 40 мер вина, а В действовал бы экономически с другой стороны, если бы он согласился принять всего лишь 81 мер зерна в обмен на свои 40 мер вина. Но так как в изложенном нами случае для обоих хозяйствующих субъектов представляется возможность извлечь гораздо большую экономическую выгоду, то стремление каждого из них будет направлено на то, чтобы получить для себя из этого отношения как можно больше пользы. Этим именно и вызывается явление, которое мы в жизни обозначаем словом «торговаться«. Менгер утверждает, что, как правило, усилия двух участников торгов по получению максимально возможной прибыли будут взаимно парализующими, и поэтому цена будет одинаково далека от двух крайностей, в пределах которых она может быть сформирована. В приведённом выше примере это означало бы обмен 40 мер вина на 90 мер зерна.
2. Образование цен при монопольной торговле
- Формирование цены и распределение благ в условиях конкуренции между несколькими лицами за одно нераздельное монополизированное благо.
Если у хозяйствующего субъекта, А, есть лошадь, ценность которой для него не превышает 10 бушелей зерна, в случае если он собирается их приобрести, в то время как для В, собравшего обильный урожай зерна, 80 бушелей имеют ценность, равную стоимости лошади, если бы он собирался её получить для своего хозяйства, то становится очевидным, что имеются предпосылки для экономического обмена лошади А на зерно В. Точно так же несомненно, что цена лошади может быть сформирована в широких пределах от 10 до 80 бушелей зерна. Понятно также, что сделка может происходить естественным образом только между А и В и только при условии, что В не найдет конкурента в своем стремлении приобрести лошадь у А посредством торговли.
Теперь предположим, что у B1 есть конкурент, B2, который либо не располагает таким большим количеством зерна, как у B1, либо меньше нуждается в лошади. Тем не менее, B2 оценивает лошадь в 30 бушелей зерна, и, следовательно, мог бы лучше удовлетворить свои потребности, если бы отдал 29 бушелей зерна за лошадь А. Совершенно очевидно, что основания для экономического обмена лошади на некоторое количество зерна существуют как между B2 и A, так и между B1 и A. Но поскольку только один из двух конкурентов за лошадь A может на самом деле её приобрести, возникают два вопроса: (а) С кем из двух конкурентов монополист А заключит торговую сделку? и (b) В каких пределах будет происходить формирование цены?
Ответ на первый вопрос вытекает из следующих соображений. Ценность лошади А для В2 равна 30 бушелям его зерна. Таким образом, он бы наилучшим образом обеспечил удовлетворение своих потребностей, если бы отдал А 29 бушелей своего зерна за лошадь. С другой стороны, очевидно, что В1 действовал бы неэкономически, если бы в конкурентной борьбе за лошадь А он допустил, чтобы В2 приобрел ее за 29 бушелей зерна, так как экономическая выгода В1 все равно была бы значительной, если бы он дал 30 бушелей зерна или больше за лошадь и тем самым экономически исключил бы В2 из этой обменной сделки. Таким образом, тот факт, что существует ценовой диапазон, в пределах которого сделка по обмену стала бы экономически невыгодной для В2, но все же представляла бы экономический интерес для В1, ставит В1 в положение, при котором он может получить для себя прибыль от обмена, сделав сделку экономически невозможной для своего конкурента. Поскольку А будет действовать неэкономически, если он не передаст своё монополизированное благо тому конкурирующему субъекту, который в состоянии предложить самую высокую цену за него, то не вызывает сомнений тот факт, что обменная операция будет происходить между А и В1.
Что касается второго вопроса (пределов, в которых будет происходить ценообразование), то несомненно, что цена, которую В1 даст А, не может достигать 80 бушелей зерна, так как при этой цене сделка утратила бы для В1 свой экономический характер. Также цена не может опуститься ниже 30 бушелей зерна. Поскольку в этом случае формирование цены попало бы в пределы, где сделка обмена была бы по-прежнему выгодна для В2, который, таким образом, имел бы экономическую заинтересованность в конкуренции до тех пор, пока цена снова не достигла бы предела в 30 бушелей. Поэтому в нашем случае цена должна, в обязательном порядке, формироваться между 30-ю и 80-ю бушелями зерна.
Эффект, привнесённый в сделку конкуренцией со стороны В2, заключается в том, что ценообразование при обмене товарами между A и В1 будет происходить уже не в широких пределах от 10 до 80 бушелей зерна, а в более ограниченном интервале от 30 до 80 бушелей. Ибо только в том случае, если цена зафиксирована между этими пределами, экономическая выгода от сделки возрастает для А и В1 одновременно с экономическим исключением конкуренции В2. Таким образом, вновь возникает простая взаимосвязь изолированного обмена, с той лишь разницей, что границы, между которыми происходит ценообразование, стали более узкими.
Предположим теперь, что к двум предыдущим конкурентам за лошадь А, В1 и В2, присоединяется третий конкурент, В3. Если ценность лошади для этого третьего участника будет составлять 50 бушелей зерна, то из только что сказанного ясно, что сделка снова состоится между A и В1, но цена будет сформирована уже в пределах 50 и 80 бушелей. Если появится четвертый участник, В4, для которого лошадь A будет равноценна 70 бушелям зерна, то сделка все равно состоится между A и В1, но цена будет сформирована между 70 и 80 бушелями.
Если подвести итог, то мы получим следующие основные положения: (1) Когда несколько хозяйствующих субъектов, для каждого из которых присутствуют основания для проведения экономического обмена, соперничают за одно нераздельное монополизированное благо, то конкурентом, которому оно достанется, будет тот, для кого оно будет эквивалентно наибольшему количеству блага, предлагаемого за него в обмен. (2) Формирование цены происходит между границами, которые устанавливаются на основании эквивалентов монополизированного блага, подлежащего обмену, для двух конкурентов, которые наиболее заинтересованы в обмене или находятся в наиболее сильной конкурентной позиции. (3) В этих пределах цена фиксируется в соответствии с принципами ценообразования, уже продемонстрированными для изолированного обмена.
Б. Формирование цен и распределение благ при наличии конкуренции за несколько единиц монополизированного товара.
Предположим, что недавно приобретённая лошадь будет иметь ценность для земледельца В1, у которого большое количество зерна, но нет лошадей, равную 80 бушелям зерна. Для земледельца B2 новоприобретенная лошадь имела бы значение ценности эквивалентное 70 бушелям зерна, для B3 60, для B4 50, для B5 40, для B6 30, для B7 20, и для B8 только 10 бушелей зерна. Вторая лошадь будет иметь ценность, для каждого из этих земледельцев на 10 бушелей меньше, чем ценность первой, третья — на 10 бушелей меньше, чем вторая, и так далее, каждая дополнительная лошадь будет иметь ценность на 10 бушелей меньше, чем предыдущая (при условии, что в каждом из этих случаев дополнительная лошадь вообще нужна). Существенные особенности этой экономической ситуации можно представить в виде таблицы.
Если монополист А привезет на рынок только одну лошадь, то наверняка В1 приобретет ее по цене где-то между 70-ю и 80-ю бушелями зерна.
Но предположим, что монополист выводит на рынок не одну, а три лошади. Какой из восьми фермеров (или какие из них) приобретет лошадей, привезенных на рынок монополистом, и по какой цене? Из таблицы видно, что первая лошадь, приобретенная В1, будет иметь для него ценность, равную 80 бушелям, вторая — 70 бушелям, а третья — только 60 бушелям зерна. В этой ситуации B1 действовал бы с экономической точки зрения, если бы приобрел одну лошадь по цене от 70 до 80 бушелей, тем самым экономическими способами исключив всех своих конкурентов из участия в обмене. Но он будет действовать неэкономически применительно ко второй лошади, если предложит за нее 70 бушелей и более, так как при подобном обмене удовлетворение его потребностей было бы обеспечено не лучше, чем прежде. Таким образом, экономическая ситуация в данном случае такова, что, с одной стороны, B1 может отстранить всех своих конкурентов от приобретения любой из трех лошадей, согласившись на покупку каждой из них по цене 70 бушелей зерна и более, а с другой стороны, он может приобрести только одну лошадь по этой цене и ухудшить свое экономическое положение, если он также купит две другие лошади по той же цене.
Поскольку предполагается, что B1 — это индивид, действующий в экономическом ключе, то он не будет исключать своих конкурентов из процесса обмена бесцельно или в ущерб своим интересам. Он отстранит их от приобретения монопольного блага только в том случае, если сможет получить для себя экономическую выгоду, от которой пришлось бы отказаться, если бы он позволил другим конкурентам приобретать товары монополизированного происхождения. Поэтому в нашем случае, когда исключение всех конкурентов за монополизированное благо становится экономически невозможным для В1 из-за экономической ситуации, он окажется в положении, когда будет вынужден позволить В2 участвовать в покупке количества монополизированного блага. Оба, как В1, так и В2 будут заинтересованы в том, чтобы цена была зафиксирована как можно ниже 70 бушелей зерна, насколько это возможно в данной экономической ситуации.
В рамках этих усилий, B1 и B2 будут ограничены конкуренцией других участников, прежде всего, конкуренцией со стороны B3. Они должны будут договориться о цене, по которой другие конкуренты за монополизированное благо будут экономически исключены из сделки. Таким образом, в случае трех лошадей цена будет составлять от 60 до 70 бушелей зерна. По цене, установленной между этими пределами, B1 сможет приобрести двух лошадей, а B2 — одну, в каждом случае в экономически выгодном варианте, в то время как все остальные конкуренты будут исключены возможности приобретения количества монополизированного товара.
Если бы А выставил на рынок 6 лошадей, то мы могли бы аналогичным образом показать, что В1 приобретет 3 лошади, В2 приобретет 2 лошади, В3 приобретет одну лошадь, и что цена лошади составит от 50 до 60 бушелей зерна. В том случае, если А привезет на рынок 10 лошадей, то В1 приобретет 4 лошади, В2 — 3 лошади, В3 — 2 лошади, В4 — одну лошадь, а цена составит от 40 до 50 бушелей зерна. Если бы монополист А предложил на продажу еще большее количество монополизированного блага, не вызывает сомнений, что, с одной стороны, все меньшее число земледельцев было бы экономически исключено из числа покупателей монополизированного блага, а с другой стороны, что цена на определенное количество монополизированного блага постепенно снижалась бы до более низких уровней.
Вышесказанное можно выразить более точно в следующих положениях:
1) Количества монополизированного блага, доставленные монополистом на рынок, приобретают те конкурирующие стороны, для которых единицы монопольного блага представляют эквивалент большего количества предлагаемых в обмен благ. Монополизированное благо распределяется между покупателями таким образом, что для каждого приобретателя его единица представляет эквивалент одного и того же количества даваемого в обмен блага (например, одна лошадь равна 50 бушелям зерна).
(2) Формирование цены происходит между границами, установленными эквивалентом одной единицы монополизированного блага для человека, наименее желающего и наименее способного конкурировать, который по-прежнему принимает участие в обмене, и эквивалентом одной единицы монополизированного блага для человека, наиболее желающего и наиболее способного конкурировать из числа конкурентов, которые экономически исключены из обменных операций.
(3) Чем больше количество монополизированного блага, предлагаемого к продаже монополистом, тем меньше будет на него претендентов, которые будут экономически исключены из приобретения его части, и тем более полно будут обеспечены им те хозяйственные субъекты, которые были бы в состоянии приобрести его часть, даже если бы к продаже предлагалось меньшее количество этого блага.
(4) Чем больше количество монополистического блага, выставляемого на продажу монополистом, тем ниже по своей покупательной способности и стремлению к торговле он должен будет опуститься среди классов конкурентов за монополистическое блага, чтобы продать всё его количество, и, следовательно, тем ниже будет цена одной единицы монополистического блага.
В. Влияние назначенных монополистом цен на поступающие в оборот количества монопольного блага и на распределение их между конкурентами
(1)Когда монополист устанавливает цену единицы монополизированного блага, из конкурентной борьбы за его приобретение исключаются те участники, для которых одна единица монополизированного блага эквивалентна количеству предлагаемого в обмен блага, равному или меньшему, чем цена монополизированного блага.
(2) Конкуренты за количество монополизированного блага, для которых одна его единица эквивалентна количеству предлагаемого в обмен блага, превышающему цену, установленную монополистом, будут обеспечивать себя количеством монополизированного блага до такого предела, при котором одна его единица становится для них эквивалентом количества предлагаемого в обмен блага, равного монопольной цене. Количество монополизированного блага, которое будет приобретено каждым из этих конкурентов по каждой из цен, установленных монополистом, определяется основаниями для осуществления экономических обменных сделок, имеющимися у каждого отдельного человека при такой цене.
(3) Чем выше монополист установит цену за единицу монополизированного блага, тем более многочисленным будет класс конкурентов за монополизированное благо, который исключается из процесса его приобретения, тем менее полноценным будет обеспечение им других классов населения, и тем меньше будет объём продаж монополиста. В обратном случае действуют противоположные отношения.
Г. Основания монопольной торговли (политика монополистов).
Что даёт монополисту исключительное положение в экономической жизни, так это то, что у него есть выбор либо определить количество монополизированного блага, подлежащего продаже, либо его цену. Он делает этот выбор самостоятельно и без учета других хозяйствующих субъектов, принимая во внимание только собственную экономическую выгоду. Таким образом, он имеет право регулировать цену, предлагая меньшее или большее количество монополизированного блага на продажу, или регулировать количество продаваемого монополизированного блага, повышая или снижая цену, всегда в соответствии со своими экономическими интересами.
Поэтому монополист будет повышать цену, в пределах которой обменные операции носят экономический характер, если он рассчитывает на большую экономическую выгоду от продажи небольшого количества монополизированного блага по высокой цене. Он понизит цену, если найдет для себя более выгодным сбыт большего количества монополизированного блага по более низкой цене. Он также попытается регулировать количества, и в качестве крайнего примера Менгер использует практику голландской Ост-Индской компании по сжиганию запасов специй вместо того, чтобы продавать их. Именно в экономических интересах этой компании было ограничить суммарное количество, чтобы получить высокую цену на те количества, которые направляются на рынок.
Менгер резюмирует: [ … ] мы обнаруживаем, что для каждого количества блага, которое монополист решает продать, цена определяется независимо от его воли; что для каждой цены, которую он решает установить за единицу монополизированного блага, количество определяется независимо; что распределение товаров в любом случае регулируется в соответствии с точными законами; и что весь ход экономических событий не случаен, но может быть сведён к определенным закономерностям.
3. Образование цен и распределение благ при двусторонней конкуренции
А. Возникновение конкуренции.
Мы бы слишком узко интерпретировали понятие монополиста, если бы ограничили его только лицами, которые защищены от конкуренции государством или каким-либо другим социальным институтом. Есть люди, которые в силу своего имущественного положения или в силу особых способностей или обстоятельств могут продавать блага, которые другие хозяйствующие субъекты физически или экономически не могут поставлять на конкурентной основе.
То направление, по которому развивается конкуренция из монополии, тесно связано с экономическим прогрессом цивилизации. Рост населения, увеличение потребностей различных хозяйствующих субъектов и их возрастающее благосостояние вынуждают монополиста постепенно исключать более крупные классы населения из потребления монополизированного блага, позволяя ему в то же самое время поднимать цены на него все выше и выше. Как правило, эта экономическая ситуация такова, что потребность в конкуренции сама по себе вызывает конкуренцию при условии отсутствия социальных или иных барьеров на пути её развития.
Б. Влияние количества товара, поставленного конкурентами, на формирование цены; влияние установленных ими цен на продажи; и влияние того и другого момента на распределение товара между конкурирующими покупателями.
Какое влияние окажет большее или меньшее количество товара, предлагаемого к продаже несколькими конкурирующими продавцами, на цену и на распределение этого товара между конкурирующими за него сторонами? Менгер выводит новый сценарий из ранее обсуждавшейся ситуации с монополистом, занимающимся разведением лошадей и земледельцами, выращивающих зерно.
Предположим, что в настоящее время в предложении участвуют два конкурента, А1 и А2, и в совокупности у них на продажу выставлены 3 лошади, у А1 — 2 лошади, а у А2 — 1 лошадь. Из того, что было сказано ранее, совершенно ясно, что в этом случае фермер В1 купит 2 лошади, а фермер В2 — одну лошадь. Цена будет находиться в пределах от 60 до 70 бушелей зерна, при этом более высокая цена является невозможной из-за экономических интересов двух земледельцев B1 и B2, а более низкая цена — из-за конкуренции со стороны B3. Если у А1 и А2 на продажу выставлены шесть лошадей, то В1 выкупит три из них, В2 — две, а В3 — одну, а цена будет составлять от 50 до 60 бушелей зерна и т.д.
Если мы сравним цену и распределение товаров в результате продажи данного количества товара несколькими конкурирующими продавцами с ситуацией, наблюдаемой в условиях монополии, то обнаружим полную аналогию. Независимо от того, продается ли какое-либо конкретное количество товара монополистом или несколькими конкурентами — поставщиками, и независимо от первоначального распределения товара между конкурирующими продавцами, последствия для ценообразования и распределения товара между конкурирующими покупателями являются одинаковыми.
В. Влияние конкуренции в предложении какого-либо блага на количество проданного и на цену, по которой он предлагается (политика конкуренции).
Для того чтобы конкуренция в поставках вообще оказывала какое-либо воздействие на ценообразование, общий объём продаж и распределение блага между конкурирующими за него покупателями, то либо на продажу должны предлагаться различные количества этого блага, либо конкурирующие продавцы должны быть обязаны устанавливать иные цены в рамках режима конкуренции в сфере предложения, отличающиеся от монополистических цен.
Возьмём пример Менгера: скончался некий монополист и оставил всё принадлежавшее ему монополизированное благо и средства производства двум наследникам в равных долях. Вполне возможно, что два наследника монополиста, вместо того чтобы конкурировать друг с другом, будут действовать как партнеры в одной фирме и проводить монопольную политику. Если предположить, что каждый из двух наследников намерен самостоятельно заниматься продажей ранее монополизированного блага, то перед нами стоит случай реальной конкуренции, и вопросы, которые необходимо рассмотреть, заключаются в следующем: какое количество первоначально монополизированного блага теперь, в отличие от предыдущего положения вещей, будет выставлено на продажу, и какие цены будут установлены обоими конкурентами? Давайте обратимся к новому примеру.
Предположим, что в распоряжении монополиста находится 1,000 фунтов монополизированного товара и что он может либо продать 800 фунтов по 9 унций серебра за фунт, либо реализовать все доступное количество по 6 унций серебра за фунт. Таким образом, именно от него зависит, взять ли 6000 унций серебра за всё количество имеющегося в его распоряжении монополизированного блага, или взять 7 200 унций серебра за 800 фунтов этого блага. Не подлежит сомнению тот выбор, который будет им сделан, если монополист является хозяйствующим субъектом, преследующим свои собственные интересы. Он либо уничтожит 200 фунтов своего монополизированного товара, либо позволит ему испортиться или иным образом изымет его из торговли, и предложит на продажу только оставшиеся 800 фунтов — либо, что представляет собой то же самое, установит цену на таком уровне, что получит аналогичный результат. Но если 1000 фунтов ранее монополизированного товара поделить между двумя конкурентами, то такая политика немедленно становится экономически невозможной для каждого из них. Если бы один из них уничтожил часть имеющегося в его распоряжении количества товара, или каким-то другим образом отозвал его из торговли, то это привело бы к повышению цены за единицу этого товара. Однако такой подход никогда не позволил бы ему получить более значительную прибыль, за исключением, пожалуй, очень редких случаев.
Таким образом, первый эффект появления конкуренции в предложении заключается в том, что ни один из конкурентов, продающих товар, не может получить экономическую выгоду от уничтожения или изъятия из обмена части имеющегося количества товара — или, что равнозначно этому, от того, чтобы оставить средства производства, доступные для его изготовления, неиспользованными. Конкуренция также устраняет и второе явление экономической жизни, свойственное монополии: постепенную эксплуатацию различных социальных классов, о которой шла речь в предыдущем разделе. Мы убедились, что зачастую монополисту выгодно вначале реализовывать лишь небольшие количества монополизированного товара по высоким ценам, а затем продавать классам людей с последовательно понижающейся покупательной способностью , чтобы поэтапно эксплуатировать все классы людей. Конкуренция немедленно делает невозможным подобный образ действий.
Каким бы ещё ни было влияние конкуренции на распределение товаров и ценообразование, несомненно, что два из наиболее пагубных в социальном отношении порождений монополии, описанных выше, устраняются конкуренцией. Ни уничтожение части имеющегося в наличии количества товара, конкурирующего в предложении, ни уничтожение части факторов, служащих его производству, не отвечает интересам отдельных конкурентов, и последовательная эксплуатация различных социальных классов становится невозможной.
Но появление конкуренции имеет ещё одно, гораздо более важное последствие для хозяйственной жизни людей. Имеется ввиду увеличение количества ранее монополизированного товара, который становится доступным для людей, ведущих хозяйственный образ жизни. Монополия обычно приводит к тому, что на продажу выставляется только часть из совокупного количества товаров в распоряжении монополиста или только некоторые из имеющихся в наличии средств производства. Истинная конкуренция всегда незамедлительно пресекает подобные злоупотребления. Однако конкуренция, как правило, приводит к дальнейшему увеличению доступного количества ранее монополизированного товара. Конкуренция приводит к крупномасштабному производству с тенденцией извлечения множества мелких прибылей и высокой степенью экономичности, поскольку чем меньше прибыль на каждой единице, тем опаснее становится каждое неэкономичное расточительство, а чем оживленнее конкуренция, тем менее возможным становится бездумное продолжающееся ведение бизнеса по старым, устоявшимся методам.
Вы всегда можете поблагодарить переводчика за проделанную работу: BTC: 1CvdCVGXEdfgjRKJS7fZWXgyYTovb5vx96 ETH: 0x1D1d0d1e84496953bd03B83b4533F717e482Ed4B
