Об этой истории нам стало известно от знакомых Екатерины. Неравнодушные люди поведали, что женщина, будучи пленницей Виктора Мохова, писала в неволе картины. Мольберта и пастели в подвале маньяка, конечно же, не было. Но вот гуашь и бумагу насильник своим жертвам приносил. Живописью увлекалась младшая заложница — Катя, а когда случилось долгожданное чудо и девочек освободили, начинающая художница оставила свои работы в бункере. Сейчас, по некоторым данным, сохранилось не более 10 рисунков. Все эти картины, изъятые во время обыска в доме извращенца, забрал себе экс-сыщик Дмитрий Плоткин. Это нам подтвердила и сама Мартынова, и сам бывший правоохранитель, который зачастил мелькать в новостных сюжетах, посвященных теме освобождения «скопинского маньяка».
Сыщику явно не чужд блеск софитов и внимание журналистов. Плоткин даже, кажется, сам освоил пиар-технологии и недавно дважды эпатировал публику. Сначала рассказал в интервью, что у маньяка «был такой сексуальный порыв» (целых 4 года, как же!), а потом наоборот обнародовал записку, в которой Мохов сравнивает пленниц с кроликами, тем самым подлив масла в огонь ненависти к недавнему арестанту.
Мы позвонили Дмитрию Матвеевичу, чтобы узнать судьбу рисунков Екатерины.
— Скажите, рисунки у вас? Как они к вам попали?
— Да, но они едва целы, считай, рассыпаются. Я их чисто по-человечески из этого гаража забрал. Там плесень пошла, сырость. По сантиметру их сушил. Никому они нужны не были.
— Сколько их всего?
— Штук пять, наверное, уцелели. Какие-то на скотче были, какие-то так сохранились.
— Что на них изображено?
— Обнаженные женщины.
— Мохов заставлял Катю это рисовать?
— Нет. Она так уходила в творчество. Мохов только приносил материалы.
— А зачем они вам?
— Иллюстрирую свои рассказы о тех событиях. Специально хранил их 17 лет для этого, чтобы показать людям.
— Из-за обстоятельств, в которых были сделаны эти рисунки, они могут обладать особой ценностью…
— Ой, да какой ценностью?! Они рассыпаются, прогнили все!
— Екатерина просила у вас их обратно?
— Да, для какой-то презентации.
— Вы их ей отдадите?
— Да.
— Когда?
— Не сейчас. Попозже. Что вы к этим картинам прицепились? Зачем это вот все сейчас поднимать?
Абсолютно резонно мы решили не полагаться целиком и полностью на мнение бывшего следователя насчёт ценности таких рисунков (Плоткин, ведь в конце концов, не искусствовед!) и связались с коллекционером живописи и адвокатом Юлией Вербицкой (Линник). По мнению эксперта, работы, написанные Екатериной Мартыновой в неволе, в обстановке постоянных пыток, насилия и других психотравмирующих моментов, могут быть высоко оценены покупателями на торгах.
Стоимость может быть совершенно любая: от 10 тысяч рублей за штуку до миллионов. Картины являются собственностью автора и подлежат безусловному возврату. Причем, девушка является не только собственницей этих работ физически, но и обладателем авторских и исключительных прав на них, а это означает, что без её разрешения работы не могут быть воспроизведены, напечатаны, показаны по телевидению или как-то иначе опубликованы. Попытка удержать их после завершения расследования уголовного дела абсурдна и незаконна.
Собеседница привела пример с фриковой скульптурой «Аленка», которая благодаря скандалу была выкуплена за несколько миллионов рублей. По мнению Вербицкой (Линник), фактором, формирующим цену, является желание и финансовая возможность каждого конкретного лица купить данную работу в свою собственность. Известны случаи из истории аукционов, когда стоимость лота взлетала в десятки и сотни раз. Сама история с заточением, получившая широкий общественный резонанс, и сопутствующие факторы могут поставить работы или какую-то одну картину на уровень символа, сделать абсолютно узнаваемой и тогда полотна будут стоить значительных средств.
Сама Екатерина Мартынова в разговоре с «МК» подтвердила, что хочет вернуть свои картины, которые держит у себя Плоткин. По словам женщины, бывший сыщик в разговоре вроде как посоветовал ей написать новые картины, а не гоняться за старыми. Последний раз художница видела рисунки 10-го марта, во время съемок для телепередачи. Следователь в очередной раз не отдал ей творения. Правда, на вопрос о том, хочет ли Екатерина подать соответствующий иск, она ответила: надеется, что Плоткин вернет ей рисунки сам.
