На Форуме тихоокеанских островов случился большой скандал. Из состава организации, громко хлопнув дверью, вышли пять стран. Это сразу изменило расклад сил в регионе. Кто выиграл, кто проиграл и что все эти события означают для мировых политических раскладов, разбирались «Известия».
Океания — это огромная акватория с разбросанными по ней тысячами островов. Полезные ископаемые есть, но не везде, да и с добычей проблемы: островные экосистемы настолько хрупкие, что непродуманная деятельность может их просто уничтожить. Пример тому — остров Науру, обладавший некогда огромными запасами фосфоритов. В 1970-е годы, когда австралийские компании вели на острове их добычу, Науру было одним из богатейших государств мира; но уже через пару десятилетий, когда запасы истощились, благосостояние исчезло так же внезапно, как и появилось. Поверхность острова к тому моменту напоминала лунный пейзаж. Сейчас Науру живет в основном за счет выращивания сельскохозяйственных культур на узкой прибрежной полосе, продажи лицензий на вылов рыбы в своей особой экономической зоне и денег, которые Австралия выплачивает за содержание на Науру лагеря беженцев.
При этом в мировой политике значение Океании довольно велико. Ее островные государства, не считая Австралии и Новой Зеландии, суммарно имеют 12 мест в ООН — ценный актив при голосовании в Генеральной Ассамблее. Голоса предоставляются в распоряжение того или иного крупного государства в обмен на инвестиции, но в основном на временной основе — если другая сторона не предложит больше или не вмешается страна-патрон.
Скандал на райских берегах
Таких патронов-тяжеловесов в регионе три: США, Австралия и Новая Зеландия. Каждый из них имеет, как считается, свою зону влияния, в которой они оказывают при необходимости экономическую помощь и помогают решать политические споры — разумеется, в обмен на молчаливое признание особых политических и экономических интересов. К американской зоне влияния относится Микронезия, где расположены Кирибати, Науру, Маршалловы острова, Федеральные штаты Микронезии и Палау (три последних ассоциированы с США); к австралийской — Меланезия (Фиджи, Папуа — Новая Гвинея, Соломоновы острова, Вануату); к новозеландской — Полинезия (Самоа, Тонга и Тувалу). Вместе с французскими заморскими территориями Новой Каледонии и Французской Полинезией, находящимися в Меланезии и Полинезии соответственно, островами Кука и Ниуэ (в ассоциации с Новой Зеландией) и самими Австралией и Новой Зеландией все эти государства входят в состав Форума тихоокеанских островов (ФТО) — основного интеграционного объединения региона. Малым странам региона ФТО позволяет координировать действия и увеличить своей общий вес в мировой политике, патронам облегчает контроль за ситуацией. Короче говоря, все были довольны, пока не случился скандал.
Поводом послужило, как часто бывает, нарушение устоявшейся традиции. С момента основания форума существует джентльменское соглашение: пост генерального секретаря передается на основе ротации представителям от трех субрегионов последовательно. В 2021 году настала очередь Микронезии. Генсеком ФТО должен был стать Джеральд Закиос, посол Маршалловых Островов в США. На его председательство страны Микронезии, давно жаловавшиеся, что их интересы регулярно ущемляются в рамках форума, возлагали большие надежды.
Но тут случилось неожиданное: полинезийцы и меланезийцы прокатили Закиоса, большинством голосов выбрав генсеком Генри Пуну — бывшего премьера Островов Кука, поддержанного Новой Зеландией. Остроты скандалу придало то, что голосование тайное, и Пуна выиграл с перевесом всего в один голос — 9 против 8. Справедливости ради стоит сказать, что такие казусы случались и раньше — так, в 2002 году генсеком вне очереди был избрал австралиец Грег Урвин.
Но ссылки на недавнее прошлое смертельно обиженных микронезийцев не убедили. Пример показал президент Палау Уиппс – младший: он обвинил полинезийцев и меланезийцев в сговоре, призвал включить в состав форума в качестве отдельных членов Гуам, Сайпан, Гавайи и Американское Самоа и намекнул на то, что неплохо бы убрать из ФТО Австралию и Новую Зеландию, претендующих на слишком большую роль в региональной политике. А до тех пор, объявил Уиппс, Палау выходит из состава ФТО. Следом за ним потянулись остальные острова Микронезии — и в составе форума осталось 12 членов вместо 17. Дверь для ушедших пока не закрыта: для завершения процедуры выхода потребуется год, и не исключено, что будет найдено какое-то компромиссное решение — к примеру, в виде приема в ФТО части американских островов.
Шок для гегемонов
Для США произошедшее стало неприятным сюрпризом. До последнего времени Вашингтон мог влиять на процессы, происходящие в Южной Пацифике — то есть части Океании, находящейся к югу от экватора, — через три лояльные себе микронезийские территории, и в целом одобрительно относился к сближению с ФТО своих ассоциированных владений, что привело бы к усилению позиций Штатов. Но теперь, когда в составе форума не осталось ни одной страны или территории, расположенной к северу от экватора, этот рычаг влияния внезапно исчез — как подозревают американцы, благодаря прямому вмешательству Австралии, Новой Зеландии и Франции.
Вашингтону это, разумеется, активно не нравится. В течение долгого времени американцы привыкли воспринимать Австралию как надежного союзника, который в случае возникновения американо-китайского конфликта обеспечит безопасность Малайского барьера. В Канберре безопасность барьера обеспечить согласны — но, как опасаются в Вашингтоне, на других условиях. В случае начала полноценного противостояния двух сверхдержав Австралия и Новая Зеландия могут выстроить защитный периметр по Малайскому барьеру, через который смогут проходить торговые потоки, но не эскадры военных кораблей. Такая позиция для американцев менее желательна, но приемлема. Тем не менее в Вашингтоне опасаются, что австралийцы и новозеландцы просто не смогут сохранить контроль над регионом, если Пекин будет на них давить всерьез.
Американские аналитики указывают на растущее присутствие китайских компаний в Южной Пацифике, что отражается на политических процессах в регионе: так, недавно Соломоновы Острова и Кирибати, до того поддерживавшие отношения с Китайской Республикой на Тайване, признали настоящим Китаем КНР. Тревогу вызывает и позиция Новой Зеландии, политика которой в последнее время становится всё более прокитайской (вернее сказать, реалистичной). Часто упоминается, что в Китае существует пять научно-исследовательских институтов, изучающих Океанию — что, по мнению американцев, свидетельствует о подготовке дальнейшей экспансии в регионе.
Но существует еще одна страна, у которой есть в регионе свои интересы, — Франция. В последние годы Париж последовательно наращивает влияние в Южной Пацифике. Формальный повод для этого есть — там расположены две крупные заморские территории Франции, Новая Каледония и Французская Полинезия, являющиеся членами ФТО. Основным партнером Франции там является Австралия: обе страны проводят совместные учения, несколько лет назад Канберра заявила о заказе 12 французских подводных лодок. И, как подозревают американцы, два французских голоса в ФТО оказались решающими, позволив обойти микронезийцев.
Варианты для России
Южная Пацифика Россию традиционно интересует мало: двусторонняя торговля с местными островными государствами ничтожна, полезные ископаемые проще добыть у себя или купить где-нибудь еще; туристу, который решит провести там отпуск, придется потратить больше суток только на перелеты. Отсутствие серьезного политического интереса к региону проявляется в том, что ни в одном из островных государств Океании нет российского посольства — за контакты со странами Южной Пацифики отвечают послы в Индонезии, Австралии, Новой Зеландии и на Филиппинах.
Нельзя сказать, что в сфере интересов России этого региона нет вообще, благо Сергей Лавров регулярно встречается и общается с тамошними политиками. Всё же роль, которую Южная Пацифика играет в российской внешнеполитической стратегии, вполне можно определить как незначительную.
Но стране, которая претендует на роль мировой державы, рано или поздно придется обратить внимание на Южную Пацифику. Очевидно, что будущее мировой политики будет решаться в регионе Индийского и Тихого океанов, где прямо сталкиваются интересы двух сверхдержав — Китая и США, где всё большую роль играют Индия, Индонезия, Вьетнам, Япония и Южная Корея и к которому проявляют интерес внешние игроки, в первую очередь Франция и Германия. То, что у России нет там других интересов, кроме стратегических, скорее плюс: это предоставляет ей свободу маневра, позволяя поддерживать любого актора по своему выбору.
США пытаются изобразить свой конфликт с КНР как черно-белую картинку, где борются силы добра, демократии и процветания с силами зла, авторитаризма и угнетения. Россия же заинтересована в том, чтобы сделать эту картинку максимально многоцветной, добиться трансформации современного переходного мирового порядка не в биполярный, а в полицентричный. Ставка на региональных игроков, которые претендуют на роль локальных центров силы, — в данном случае на Австралию и Новую Зеландию с одновременным укреплением отношений на основе общих интересов с Францией и проявляющей всё больший интерес к Южной Пацифике Индией, — становится с учетом этого главной задачей.
