: AgnorMark
Менее чем за десятилетие Биткойн превратился из небольшого клуба гиков, пересылающих друг другу «волшебные интернет-деньги», в по-настоящему глобальное денежное явление, привлекающее как простых людей, так и фонды и даже публичные компании. Нравится вам это или нет, но Биткойн почти наверняка с нами надолго.
Конечно, всё в первую очередь почти всегда фокусируются на цене, но она часто лишь следствие рыночных сил, а не правдивый индикатор того, что происходит на самом деле. Чтобы узнать это, нужно заглянуть за кулисы, и в случае Биткойна это означает рассмотреть его сеть.
И точно так же, как хешрейт и сложность достаточно часто коррелируют с грядущими изменениями цены в фиатной валюте, сеть может нарисовать ясную картину возможного будущего.
И это весьма интересная история.
Для начала – основные понятия
Если вы не знакомы с тем, что происходит «под капотом» Биткойна, могу сказать, что это всё это очень увлекательно.
Я не претендую на то, чтобы быть экспертом в программировании, но, как майнер со стажем, я немало понимаю о том, как обрабатываются блоки, какое оборудование нужно и почему важно электричество по хорошей цене, желательно из экологичного и возобновляемого источника.
Тем не менее в целях настоящей статьи достаточно понять такой аспект сети Биткойна, как вычислительная мощность – или так называемый «хешрейт».
Когда мы с вами пересылаем друг другу биткойны, эта транзакция объединяется с транзакциями других пользователей в «блок» и отправляется глобальной сети машин на проверку и подтверждение. Эти машины, в сущности, соревнуются друг с другом, чтобы первыми обработать эти транзакции, и победители получают новые биткойны И комиссии, включённые в блок, как вознаграждение за их вклад в сеть.
Эти машины называют «майнерами», и, если кратко, чем больше у тебя таких машин, тем больше мощности – или «хешрейта» – ты можешь предоставить сети. Если ещё немного упростить, больше хешрейта = больше биткойнов. Это упрощение, так как есть и другие факторы, но этого достаточно, чтобы объяснить суть.
В результате возникла индустрия на миллиарды долларов, производящая оборудование для майнинга, которое лучше, быстрее и эффективнее предшественников. Майнеры, действующие самостоятельно или в группе, пытаются добиться как можно большего хешрейта, потребляя как можно меньше электричества и расходуя на него как можно меньше средств. Вот так вот всё просто.
Поскольку любой может когда угодно присоединиться к сети или покинуть её, появились крупные бизнесы с сотнями, иногда тысячами машин, генерирующих огромную вычислительную мощность, чтобы заполучить драгоценные биткойны. Все эти компании, по крайней мере по внешним признакам, принадлежат к частному сектору, что неудивительно, поскольку они подходят к делу исключительно с коммерческой точки зрения.
Однако в последнее время я задался вопросом, не начала ли стираться грань между вычислительной мощностью частного сектора и спонсируемой государствами. Другими словами, не увидим ли мы вскоре, как в хеш-войны вступят не только компании, а целые страны?
Кое-какие факты указывают на то, что это уже происходит, и если это так, мы увидим битву за хешрейт таких масштабов, рядом с которыми космическая гонка просто блекнет.
Зависть к хешрейту
На сайте Кембриджского университета cbeci.org есть малоизвестный, но очень интересный график, показывающий, как со временем меняется хешрейт по странам.
Хотя эти данные имеют ряд оговорок – в частности, включено лишь примерно 37% от всего хешрейта, – они всё же рисуют последовательную картину того, откуда сейчас происходит хешрейт и какие страны работают над тем, чтобы увеличить свой вклад.
Например, в сентябре 2019 г. крупнейшим игроком был Китай, что неудивительно, учитывая доступность дешёвого электричества и возможность легко и быстро получать оборудование для майнинга.
Спустя полгода, в апреле 2020 г. (последний месяц, за который были доступны данные на момент написания статьи), ситуация стала существенно меняться, хоть это, может, и не сразу очевидно.
Доля Китая за полгода заметно сократилась – если быть точным, на 10,58 процентного пункта. При этом увеличилась доля США, России, Казахстана, Малайзии и Ирана. Также стоит отметить появление в десятке лидеров Венесуэлы. Логично будет заключить, что эти страны увеличили количество оборудования для майнинга, но если учесть глобальную картину, всё может оказаться гораздо более впечатляющим.
За тот же период, согласно данным, взятым непосредственно с блокчейна, хешрейт Биткойна увеличился с 86 Эхеш/с (экзахеш в секунду = квинтлн хеш/с) до 110 Эхеш/с. А значит, чтобы просто оставаться на том же уровне, странам нужно было за этот период пропорционально увеличить свою долю хешрейта. Достижение этого означает существенные инвестиции, и стоит особенно выделить четыре страны:
Однако если рассмотреть каждую из этих стран по очереди, можно увидеть неожиданные различия в подходе и возможных мотивах, которые могут указывать на следующую стадию в войне за превосходство в хешрейте.
США
В этом списке США единственные, кого большинство людей назовёт страной «первого мира», и хотя они не совсем против Биткойна, они не слишком-то его поддерживают на федеральном уровне.
Тем не менее некоторые штаты, такие как Джорджия, Кентукки, Северная Каролина и Нью-Йорк, приветствуют крупномасштабную активность по майнингу. Такие компании, как Core Scientific, Northern Data AG и Blockstream имеют майнинговые фермы там или поблизости, и строится ещё больше.
Однако все эти компании полностью финансируются инвесторами и вряд ли пользуются каким-либо существенным содействием со стороны правительства, за исключением, пожалуй, местных властей, устанавливающих тарифы на электричество. Тем не менее в других странах аналогичное утверждение нельзя сделать с такой же уверенностью.
Иран
Иран – страна, находящаяся под санкциями, непосредственно влияющими на её экономику, поэтому вполне логично, что она ищет любые возможности получить прибыль. Что интересно, майнинг в стране был преимущественно подпольной деятельностью до августа 2019 г., когда Министерство промышленности, рудников и торговли наконец увидело, какие возможности он предоставляет.
Это министерство не только создало канал поступления доходов посредством лицензий (уже выдано больше 1000, согласно Амиру Хоссейну Саиди Наейни, представителю профсоюза иранского сектора информационно-коммуникаицонных технологий), но также поняло, насколько прибыльной может быть продажа электричества на территории страны. Следовательно, майнерам упростили доступ к иранскому электричеству, что способствует притоку в страну внешнего капитала по каналам, не подпадающим под санкции.
Затем в сентябре 2020 г. издание The Tehran Times сообщило, что три электростанции получили лицензии, позволяющие непосредственно майнить биткойны, используя вырабатываемую ими энергию.
Лицензии имеют определённые условия – такие как использование специального оборудования, не подключённого к национальной электросети, – и, конечно, с этого будет какой-то государственный сбор, но такой шаг показывает, насколько изменилась позиция правительства всего за пару лет.
Это лаконично объяснил всё тот же представитель иранского профсоюза в конце 2019 г.:
«Наши исследования показывают, что индустрия криптовалютного майнинга способна дополнительно приносить экономике $8,5 млрд в год».
Мне кажется интересным, что страна «гоняется за долларом», вместо того чтобы копить собственно биткойны, по крайней мере пока и согласно публичным заявлениям. Однако это не обязательно так в случае других стран, которые сейчас напрямую конкурируют с Ираном за такой важный хешрейт.
Венесуэла
Венесуэльская экономика пребывает в беспорядке по целому ряду причин, связанных с коррупцией на высших уровнях власти и санкциями, но страна теперь активно прилагает усилия, чтобы увеличить своё присутствие на глобальной майнинговой сцене. Тем не менее, как и в Иране, до недавних пор майнинг здесь был по большей части подпольной и нерегулируемой активностью, что означает, что цифры, предоставляемые Кембриджским университетом, включают майнинг, подпадающий под эту категорию.
Однако 21 сентября 2020 г. правительственное управление, отвечающее за регулирование криптовалют, неожиданно легализовало индустрию майнинга указом, опубликованным в официальном вестнике. Указ издал Хоселит Рамирес, глава Национального управления криптоактивов и связанной с ними деятельности (SUNACRIP). Кстати, это тот самый Хоселит Рамирес, которого разыскивают США по обвинениям, связанным с коррупцией и наркотиками.
Как бы то ни было, этот указ весьма интересно сформулирован. Помимо того, что нужно пройти сложный процесс подачи заявки на лицензию, быть занесённым в правительственный реестр, хранить архивы 10 лет и импортировать оборудование только с одобрения властей, вся майнинговая активность должна проходить через контролируемый правительством Национальный пул цифрового майнинга.
Кроме очевидного контроля, эта последняя деталь создаёт интригующую возможность, что правительство страны может стремиться непосредственно копить биткойны, предположительно через комиссии пула или другой подобный сбор.
Учитывая уровень санкций, наложенных на страну, безуспешные попытки вернуть своё золото из Банка Англии и потребность в твёрдых активах, чтобы поддержать разорительный бюджетный баланс, это вполне логично. Однако, хотя Венесуэла вполне может иметь такие намерения, пока это исключительно мои догадки.
Как бы то ни было, я ожидаю, что с формальной и легализованной инфраструктурой для майнинга и чёткими стимулами хешрейт Венесуэлы в ближайшем будущем продолжит расти в абсолютном отношении, хотя её глобальная доля вряд ли ещё больше увеличится из-за скорости прогресса в других странах.
Казахстан
Как и в других странах, законодательная позиция Казахстана по майнингу лишь недавно была прояснена, и, опять же, почти наверняка только из-за очень привлекательной долларовой прибыли.
За последние годы ситуация заметно изменилась. В 2018 г. Национальный банк Казахстана предложил вообще запретить криптовалюты, но несколько месяцев спустя правительство выступило за их регулирование. Однако лишь в июне 2020 г. майнинг стал полностью легальным, откуда, опять же, следует, что данные, собранные Кембриджским университетом, охватывают подпольный или нерегулируемый майнинг.
После этого министр цифрового развития Казахстана Багдат Мусин анонсировал инвестирование $715 млн в сектор криптовалютного майнинга, чтобы усилить экономику страны. В этом нет ничего удивительного, поскольку в Казахстане электричество чуть ли не самое дешёвое в мире благодаря обилию угля. Хотя это, пожалуй, делает вклад страны в хешрейт Биткойна одним из самых грязных в мире, майнеры получают привлекательную цену $0,04 за киловатт-час.
Но, опять же, собственно майнинг происходит в частном секторе, а правительство лишь предоставляет стимулы и условия с целью получить долларовый доход. Неясно, планирует ли страна в процессе копить биткойны.
Остальной мир
Майнинг, конечно, происходит везде, по разным правилам и с разными стимулами и целями, но почти во всех государствах он нарастает. Даже в странах, находящихся под жёсткими санкциями, таких как Северная Корея, где доступ к необходимому оборудованию для майнинга Биткойна очень ограничен, государство признало, что это способ обойти эти самые санкции.
Например, в феврале 2020 г. американская фирма Recorded Future, занимающаяся кибербезопасностью, сообщила, что с мая 2019 г. сетевой трафик майнинга Monero (XMR), происходящий с северокорейского диапазона IP-адресов, увеличился «как минимум десятикратно».
Monero не только можно майнить на стандартном компьютерном оборудовании, но эта криптовалюта также анонимна, что позволяет скрытному государству проводить глобальные транзакции без обнаружения. Преимущества для государства-изгоя очевидны.
Конечно, можно привести много других примеров, чтобы показать, что индустрия майнинга всё больше признаётся и поощряется центральными органами власти, но на данном этапе это второстепенно по отношению к более важному вопросу: что дальше?
Превосходство в хешрейте
Хотя это может быть не так очевидно (особенно если вы работаете в этой сфере и постоянно имеете дело с Биткойном), майнинг в больших масштабах – это, по определению, очень молодая индустрия.
Криптовалюта появилась 11 лет назад, а настоящее международное признание получила лишь в последние годы. Мы наблюдаем лишь самые ранние дни, что можно видеть по тому, как недавно вышеупомянутые страны взялись за формализацию своих операций.
Но, на мой взгляд, они будут не последними. Я вполне ожидаю, что другие страны тоже расширят и прояснят легальность майнинга, так как им станет ясно, что это эффективный способ увеличить свой ВВП. Что ещё лучше, для тех стран, которые всё еще не уверены, что делать с биткойнами, это способ получить доход в традиционном смысле, не участвуя в криптовалютной сфере напрямую.
Тем не менее чем больше стран будут становиться более дружелюбными к инвесторам, тем больше у майнинговых компаний будет выбора, где размещать свой капитал и оборудование. Это неизбежно приведёт к предложению стимулов странами, которые захотят привлечь их на свою сторону. Тогда наступит следующая стадия развития, и у сегодняшних первопроходцев будет преимущество. Но это не будет последний шаг на пути.
Насколько нам известно, пока ни одна страна официально не копит биткойны как часть своих национальных резервов. Конечно, некоторые страны непроизвольно заполучили криптовалюту, обычно вследствие конфискации криминальных активов, но это не совсем одно и то же.
Когда реальная ценность биткойна как настоящего международного актива и средства сбережения будет признана на правительственном уровне, ситуация снова изменится. Тогда начнётся настоящая гонка за превосходство в хешрейте. Когда это случится, ни одна страна не захочет остаться позади – это было бы всё равно, что не копить золото и позволить делать это конкурирующим экономикам.
Кроме того, у развивающихся и находящихся под санкциями стран больше мотивация, чтобы вступить в игру раньше, поскольку никакой другой глобальный актив не позволяет настолько поставить их в равные условия с другими.
Правительства будут спешить авторизовать спонсируемые государством майнинговые комплексы, даже при необходимости перенаправляя средства и ресурсы с других проектов. Частные комплексы будут либо приобретаться государствами, либо работать на него на выгодных условиях. «Национальный хешрейт» будет предметом гордости и показателем экономического успеха, который будут приводить на экономических сайтах рядом с золотыми резервами.
И, как гласит заголовок настоящей статьи, грядущие войны за хешрейт, вероятно, будут напоминать космическую гонку, которая происходила несколько десятилетий назад.
В конце концов, разве так уж неправдоподобно, что появятся официальные правительственные агентства, чьей задачей будет поддержка и наращивание хешрейта посредством разработки новых технологий и привлечения кадров из частного сектора?
Конечно, нет. Я считаю, что это лишь вопрос времени.
Вы всегда можете поблагодарить переводчика за проделанную работу: BTC: 3ECjCH5tPoyDCqHGCXfiiiLZQ3tVGzCSxB ETH: 0xf45a9988c71363b717E48645A412D1eDa0342e7E
