Мы заплатили за билет в ВТО

Мы заплатили за билет в ВТО не больше других крупных стран. 18 лет переговоров о вступлении России в ВТО, похоже, завершились успехом, осталось лишь получить официальное приглашение на министерской конференции 15-17 декабря и ратифицировать подписанный пакет документов. Глава департамента торговых переговоров Минэкономики МАКСИМ МЕДВЕДКОВ по электронной почте ответил на вопросы корреспондента "Денег" НАДЕЖДЫ ПЕТРОВОЙ и рассказал о плюсах и минусах членства в ВТО.

Переговоры о вступлении РФ в ВТО продолжались 18 лет. Когда Россия подавала заявку, предполагал ли кто-нибудь, что процесс настолько затянется? Что было мотивом для подачи заявки — желание быть "как цивилизованный мир" или что-то еще?

— Конечно, изначально не предполагалось, что переговорный процесс так затянется. Вспоминаю наш разговор с Георгием Габунией (в то время — заместителем министра внешних экономических связей РФ), первым руководителем российской делегации на переговорах по присоединению России к ВТО: рассчитывали, что за пять, максимум шесть лет мы эти переговоры завершим.

Желание "быть как все", безусловно, при подаче заявки на членство присутствовало. Но оно не было главным. ВТО, а до него ГАТТ (Генеральное соглашение по тарифам и торговле) многими в нашей стране воспринимались в их главном качестве — как системы многосторонних правил торговли. После распада СССР наши товары попали под жесткие дискриминационные меры, десятки советских торговых соглашений, продолжателем которых стала Россия, интересы наших экспортеров обеспечить не могли. Кроме того, экономика постоянно страдала от "творчества бюрократических масс", которые, особенно в первой половине-середине 90-х годов, изобретали различные виды регулирования внешней торговли. Все это серьезно ухудшало положение экспортеров. Без экспорта не было валюты, без валюты не просто развиваться, но и выживать было трудно. Этот фактор тоже сыграл свою роль.

Сложилось впечатление, что, хотя заявка была подана в 1993-м, по-настоящему переговоры активизировались только в начале 2000-х. Так ли это и если да, то с чем связано?

— Мы потратили почти шесть лет на объяснения того, как работает наше регулирование внешнеторговой деятельности, и на внесение изменений в некоторые базовые законы. В начале 2000-х работа с законодательством продолжилась, начались переговоры по доступу на рынок. Новое правительство действительно стало более активно заниматься этим вопросом.

На протяжении этих 18 лет несколько раз казалось, что цель уже очень близка, к примеру после завершения двусторонних переговоров в 2007 году. Что помешало завершить процесс тогда?

— У нас практически все переговоры были завершены к середине 2007 года. Оставалось несколько нерешенных вопросов. Но быстро решить мы их не успели. Была реорганизация правительства. Потом Грузия напала на Южную Осетию — переговоры прервались на восемь месяцев. Потом Таможенный союз — нужно было объяснить всем членам ВТО, как он действует и как будет выполнять обязательства России в ВТО. И так далее.

В чем были основные разногласия с США, с Евросоюзом? В чем пришлось уступить, где удалось выиграть?

— Брюссельские партнеры вначале поставили перед собой довольно серьезные переговорные задачи: изменить подходы к регулированию наших естественных монополий, систему ценообразования на газ, многие другие, выходившие, на наш взгляд, за рамки сферы регулирования ВТО. Традиционные приоритетные темы для американцев — транспарентность законодательства и деятельность государственных предприятий. Плюс жесткие переговоры по доступу на рынки.

Что касается выигрыша, то, в отличие от любых других торговых переговоров, в процессе присоединения мы ничего не выигрывали, так как встречных требований предъявлять не могли. Выигрыш измерялся простой формулой: сколько "сдали". Объем "сданного" был в результате равен цене входного билета в ВТО.

Считаю, что мы заплатили за этот билет не больше других крупных стран, присоединившихся к организации до нас.

Как изменятся после вступления в ВТО таможенные пошлины, и какие изменения произойдут в нетарифном регулировании?

— По истечении всех переходных периодов около 50% предельных ставок останется на уровне не ниже действующего ЕТТ (Единого таможенного тарифа). Около 30% адвалорных ставок снижается не более чем на пять процентных пунктов.

Примерно по 90% тарифных линий с даты присоединения России к ВТО ставки могут быть установлены на уровне выше или равном уровню ставок действующего Единого таможенного тарифа Таможенного союза. В целом средневзвешенная ставка тарифа снизится за семь лет после присоединения с 12,9 до 9,3%. Сейчас средневзвешенная ставка ЕТТ — 11,4%.

В сфере нетарифного регулирования, защиты прав на интеллектуальную собственность существенных изменений не произойдет. Наше законодательство в этих областях в целом нашим обязательствам соответствует. Поэтому мы уже достаточно давно живем в правовой среде, соответствующей ВТО.

Какие отрасли больше выиграют в результате вступления страны в ВТО?

— Принято считать, что основными бенефициарами присоединения являются экспортеры. Думаю, выигравших будет больше. Многие бизнесмены считают, что основным плюсом от ВТО будет стабильность системы регулирования, в том числе импортного тарифа. Членство в ВТО — безусловный плюс для потребителей любых категорий. Существуют позитивные ожидания у инвесторов — и российских, и иностранных. Более 150 стран мира являются членами ВТО, и ни одна пока не собирается оттуда выходить.

Когда стало понятно, что процесс вступления неотвратим и уже ничего не сорвется? И была ли вообще такая уверенность перед заключительным заседанием Рабочей группы в Женеве?

— В начале сентября. Мы почувствовали, что проблемы, по которым мы не могли договориться годами, вдруг стали решаться. Хотя напряжение было очень высоким. К нам приходили с новыми просьбами до последнего дня, интересовались, не завалялась ли лишняя квота на десяток тысяч тонн мяса. Или еще что-нибудь для них полезное. Последняя просьба поступила за полчаса до начала формального заседания.

Завершение переговоров о вступлении в ВТО — это начало переговоров внутри ВТО. К каким группам внутри ВТО Россия может примкнуть? Может быть, к Кернской группе?

— Вопрос хороший, правильный, но для того, чтобы определить наши цели внутри ВТО, нам нужно поработать с российским бизнесом, регуляторами, регионами. Мы провели эту работу в 2007 году, но сейчас ее результат надо обновить. У нас есть на это полгода.

Подробнее: http://www.kommersant.ru/doc/1816267?themeid=275